В двух битвах

Неторопливый и очень тихий внешне Чепраков дельно руководил хозяйством. Он все успевал: разместить политотдел, напечатать политдонесение, организовать связь и охрану и позаботиться о том, чтобы возвратившиеся из частей работники были накормлены, размещены на отдых, а обмундирование просушено. Бессменными помощниками в этих делах были Нейман и ординарец начподива Заря. Чаще всего Чепраков сетовал на штабную кухню. Политотдельцы из частей приходили в самое различное время. Часто возвращались усталые и голодные. На штабной же кухне товарищи не всегда могли сразу получить горячую пищу. Это тут же становилось известно хозяйственному секретарю, и он сам спешил к поварам и поднимал там шум. Но если не было ничего горячего, дело поправить было трудно. С наступлением дивизии этот недостаток заметно обострился.

Вскоре вернулись из частей заместитель начальника политотдела старший батальонный комиссар Болохнинов и инструктор по оргработе старший политрук Самсонов. Покормить их «главе семейства» удалось с трудом. Чепраков доложил об этом начподиву.

— Нам теперь осталось своего повара подыскать и — дело в шляпе. Если вы поможете, все будет закончено. И зарекаюсь ходить в штабную и клянчить. Пусть к нам приходят. Всегда все сыты будут...

— Верно, — поддержал Чепракова высокий, немного нескладный блондин Самсонов.

Говорил старший политрук громко, низким баритоном. Самсонов отличался устойчивым, независимым характером, был трудолюбив и исполнителен. Отношение у него ко всем было ровное. Обычно, что думал, то и, говорил в лицо, абсолютно не принимая во внимание, с кем он ведет беседу.

— К начальнику АХЧ надоело с поклонной ходить, к тому же он нахал порядочный, — добавил старший политрук.

— Кухня будет в ближайшие дни, — заверил Николаев. — А теперь обедать.

После еды были заслушаны доклады работников. Собралась богатая информация. Куликов с трудом успевал фиксировать. Он часто просил остановить докладчика, расширить немного освещение того или иного случая или повторить вновь. Части действовали дружно. Командиры полков и батальонов проявили немало изобретательности и распорядительности. О многих случаях массового и индивидуального героизма рассказали политотдельцы.

Отдыха им не было. В ту же ночь все они ушли в полки, к гвардейцам.

14. В батальоне Курносова

Николаев спешил к Осечкову. Полк наступал на главном направлении дивизии. Атака Верхне-Бузиновки была назначена на восемнадцать часов. Андрей еще с вечера с комдивом и Золотовым условился, что к началу наступления будет в этом полку.

Заря подогрел чай. Николаев поел с ним наскоро. С вечера он обещал Куликову ехать вместе. Но оказалось, политрук уснул всего не более часа назад. Будить его Андрей не стал. На четвертушке листа написал: «Ув. тов. Куликов! Слово не сдержал по вашей «вине»: поздно уснули. Не огорчайтесь. Записи в блокноте сделаю поподробнее. А. Н.». Листок Андрей подложил под пишущую машинку. «Тут он не затеряется. Чепраков все рассмотрит».

По-прежнему валил мокрый снег. Небосклон сплошь затянут низкими густыми облаками. Погоняемые попутным ветром кони не слеша трусили по плохо наезженной незнакомой дороге. Это была... первая за Доном. А сколько их ожидалось впереди! Вот таких дорог, с поджидающей смертью...

КП Осечкова расположился в небольшом овраге. В наскоро сделанной щели кроме военкома полка и двух штабных командиров он встретил командующего артиллерией Иванкова.

— Как кроты, успели в землю зарыться, Андреи Сергеевич, — пояснил Иванков, кивнув в сторону гитлеровцев. — Но вот подполковник Осечков уверяет, что выкурит их в два счета, — и он многозначительно посмотрел на озабоченное утомленное лицо командира полка.

— Если дивизионная артиллерия сработает так, как я просил! — охрипшим голосом уточнил Осечков.

— Сработает с точностью добротного хронометра! — подтвердил Иванков, сделав акцент на первом слове. — Мне кажется, уважаемый товарищ Осечков, артиллерия вас ни разу еще не подводила.

— За прошлое молчу. А вот за настоящее... Лучше посмотрим.

Начподив не стал вмешиваться в разговор и зашагал вдоль полевого кабеля к капитану Курносову. Батальон его наступал в центре. До открытия артиллерийского огня осталось с полчаса. Надо было поторопиться.

Курносов встретил Андрея почтительно, как давнего товарища. На их отношениях заметно сказывалось совместное участие в давно отгремевших тяжелых боях под Холмом.

— Роты незамеченными заняли исходный рубеж на северо-восточной окраине хутора, — докладывал он. — Люди получили горячий завтрак. Вечером собирали коммунистов и комсомольский актив... Мы с комиссаром побывали во всех ротах, поговорили с людьми. Настроение гвардейцев боевое.

Курносов развернул карту и, освещая фонариком, пояснил начподиву: