В час ворон

— Ну, — говорит он задумчиво, — потому что Рейлин рассказала мне, что ты решила сыграть в идиотку и пошла к копам. — Он дает словам повиснуть в воздухе. Я сжимаю зубы. — Так что я решил, во‐первых, — он загибает палец, — проверить, не нужно ли заплатить за тебя залог. А во‐вторых, — загибает другой, — я понял, что раз ты готова ради этого отправиться в тюрьму, то, может, ты и права.

Я вопросительно поднимаю бровь.

— Может быть, Адэйр пыталась тебе что-то сказать.

Я сдерживаю победное «Да!» и произношу:

— Ладно. И что теперь?

— Я думал о твоих словах.

— Я много чего сказала. Интересно, что ты запомнил.

Он сердито на меня зыркает.

— В районе пятидесяти миль не так много механиков, которые работают с «Файербёрд», — говорит он, захватывая все мое внимание. — Так что я сделал пару звонков.

— И? — спрашиваю я, когда продолжения не следует.

Его глаза опускаются на мои босые ноги.

— Обувайся, расскажу в машине.

Глава 17 Вираж мертвеца

В пикапе Дэвиса пахнет смесью машинного масла и ванильного освежителя воздуха. Пепельницу тошнит крышечками от апельсиновой газировки. Пол завален сменной одеждой для той или иной работы. Это винтажный «Форд» 1954 года, который они с отцом спасли из старого амбара Диллардов и перебрали.

— Значит, ты нашел машину Лорелей? — спрашиваю я, когда он рассказывает, что обзвонил все компании по эвакуации автомобилей в соседних округах.

— Не-а. — Он приоткрывает окно, чтобы выплюнуть жвачку. — Ни у кого нет записей об эвакуации золотого «Файербёрда» в районе дня, когда умерла Адэйр. Так что я стал думать… это дерьмо легко отследить. Если бы я пытался скрыть побег с места аварии, я бы заплатил за то, чтобы нигде не были указаны цвет и модель машины. Я снова их обзвонил, уже с вопросом, не забирали ли они какие-то машины с шоссе девятнадцать в те даты.

— И тогда ты нашел ее машину? — Мне нужно, чтобы он добрался до цели.

— Нет. Но мне показалось крайне любопытным, что сотрудник «Американского мотоспорта Гюнтера» выбесился из-за моего повторного звонка. Прежде чем бросить трубку, мужик велел мне не беспокоиться о машинах, которые он, возможно, отгонял после аварий. Вот только я ему не говорил, что машина попала в аварию.

— Ох, черт, — говорю я, откидываясь на спинку кресла. По каким только причинам эвакуатор ни вызывают, но, если он сказал об аварии… — Он что-то знает, так ведь?

Дэвис медленно кивает.

Нам требуется где-то час, чтобы добраться до «Американского мотоспорта Гюнтера» в Мерсере. Во время поездки Дэвис сообщает мне, что как только сдаст последние экзамены на фельдшера, начнет искать работу в Галвестоне, где у него живет бабушка.

— Старушка не молодеет, и ма хочет продать свалку и переехать туда, чтобы заботиться о ней. В продаже есть смысл. Я буду слишком занят работой на «Скорой помощи», чтобы заниматься свалкой. А ма так или иначе не нравилось это дело, она просто цеплялась за него после смерти па. — Он сообщает все это тянущейся вдаль дороге, будто рассказывает о чем-то обыденном. Будто уйти из моей жизни проще простого, а несколько сотен миль между нами не имеют для него значения. — Я подумал, раз большая часть семьи ма там, мне тоже стоит пустить там корни.

Я хочу спросить: «А что насчет Чарльстона?» Они с Адэйр планировали переехать туда, чтобы она могла ходить в свой пафосный институт дизайна, пока он работает в «Скорой помощи» большой больницы. Кажется, их мечты были только ее мечтами.

Конечно, от одной этой мысли я чувствую стыд. Дэвис любил Адэйр. Все еще любит ее. Я рада за него, правда. Он идет в медицину за своей мечтой. А в Галвестоне есть большая больница, где он сможет работать. Думаю, ему будет слишком больно проживать их мечту без нее. Но мысль о том, чтобы оставить ее позади, даже хуже.

— У ма есть отличное предложение от свалочной компании из Алабамы. — Голос Дэвиса возвращает меня в кабину пикапа. — Думаю, она заработает достаточно, чтобы уйти на пенсию. Но ты знаешь ма. — Он оборачивается ко мне с широкой улыбкой. Я изо всех сил стараюсь ответить тем же. — Она не знает, как и пять минут усидеть спокойно. Найдет себе где-нибудь подработку, уверен.

Я киваю, радостно соглашаясь и достаточно сносно изображая энтузиазм, потому что Дэвис не одаривает меня одним из своих жалостливых взглядов. Вместо этого он съезжает с шоссе в Мерсер и едет по городским улицам, пока мы не находим «Гюнтера».

Краска на здании выглядит выцветшей, теперь она приглушенно розовато-лиловая, вероятно, из-за многих лет на палящем солнце. Огромная мультяшная крыса с длинной бородой и в солнечных очках едет на тюнингованной тачке через здание. Мы спрашиваем первого же встречного сотрудника, и нам показывают на владельца, Билли Гюнтера, с такими же крысиными передними зубами и клочковатой рыжей бородой. Только кажется он давно перевалившим за порог пенсии — сгорбившимся и хромающим.

— Я не с ним общался, — говорит Дэвис. — У того парня был молодой голос.