Увидимся в темноте

– А велосипедист? Наушники? Думаете, просто совпадение?

– Взрослейте, Сергей Валентинович.

– И слушать хорошую музыку?

– Хотя бы ту, которую любит ваша жена.

Вот и поговорили.

Некоторое время они ехали молча, пока не попали в пробку на Приморском проспекте.

– Надолго встали, как думаете? – спросила Джанго.

– Минут за пятнадцать рассосется.

Она кивнула и так же, как и утром, углубилась в свой смартфон: правда, теперь не пялилась ни в гугловские карты, ни в Яндекс-пробки. Теперь Джанго что-то писала, очевидно в каком-то из мессенджеров. Брагин даже поразился скорости, с какой двигались ее пальцы.

– Со мной все выяснили… – кашлянул он.

Джанго даже не взглянула на Брагина, лишь нетерпеливо подняла руку в предупреждающем жесте: погодите не гундите, Сергей Валентинович.

– Секунду.

– Хорошо.

Закончив строчить, она отправила сообщение и тут же забарабанила пальцами по подлокотнику в дверце брагинской машины: Катя делала точно так же, – мгновенно вспомнил Сергей Валентинович. Катя делала так же, когда срочно ждала чего-то, а это капризное и своенравное «что-то» все никак не хотело проявляться. Обычно Катиного терпения хватало минут на десять. Елена Викторовна Джангирова ограничилась тремя. После чего нажала кнопку вызова и приложила смартфон к уху.

– Макавей. Я не понимаю, зачем вам телефон, Макавей, если вы даже не даете себе труд отслеживать сообщения.

Невидимый миру Макавей что-то прошелестел в ответ, пытаясь оправдаться, но Елена Викторовна никаких извинений не принимала, и брать пленных в ее расчеты не входило.

– Ситуация обстоит следующим образом. Меня интересует дело Закупщика, Геленджик, девяносто второй – девяносто третий год. И дело ейского маньяка, две тысячи шестой, вы должны помнить. В делах были фотографии, позаботьтесь о них тоже. И все то, что присылал капитан Землянский. Да, тот самый, из Ейска. Что найдете, отправляйте мне на рабочую почту. И держите телефон при себе.

Отключившись, Джанго некоторое время смотрела прямо перед собой, а потом, все так же не поворачивая головы, произнесла:

– Вы о чем-то хотели спросить меня, Сергей Валентинович?

– Об эмоциональной вовлеченности.

– Самое время.

– Знаете то, чего не знаем все мы?

– Знаю то, что мне не нравится это дело. И с самого начала не нравилось.

– Все остальные, надо полагать, в восторге. Были и остаются.

– Это неверная трактовка.

– А какая верная?

Джанго снова заглянула в свой смартфон:

– Двадцать три минуты. Вы говорили – пятнадцать… Беда с вашими пробками…

– Ну, ничего, в Москве от них отдохнете.

– Обсудим это?

– Обсудим трактовку.

– Хорошо. Тогда давайте начнем сначала. В конце апреля вы получаете на руки тело со срезанным лицом, прикрытым восковой маской. Погибшая обнажена, из вещей на ней только дорогое пальто, которое еще толком не носили. Почему именно это пальто, почему такое дорогое пальто, является ли оно неким знаком? Демонстрацией чего-то определенного?

– Не знаю, – честно признался Брагин. И, подумав, добавил: – Если отталкиваться от личности убитой… Она мечтала именно о таком пальто. Этой фирмы. И еще. Платок.

– Рука Фатимы. Я помню. Слишком примитивно, слишком одномерно, чтобы быть знаком. Не в этой истории. Месяц вы бьетесь над телом, но оно остается неопознанным ровно до того момента, пока не появляется следующее. Снова пальто, на этот раз – попроще, похуже, очевидно куплено на распродаже. И его носили. Тоже недолго, но дольше, чем первое. И – о счастье – в нем находится зацепка, которая позволяет вычислить первую жертву. Но эта зацепка – не оплошность убийцы. Это его подарок вам.

– Нам.

– Нам, – тут же поправилась Джанго. Из великодушия, не иначе.

– Никто этого не отрицает. Это с самого начала было понятно, – поморщился Сергей Валентинович. – Не забудьте приплюсовать улыбку на лице.

– Спасибо, что напомнили. Рассказать вам об этой улыбке?

– Что-то новое?

– Скорее хрестоматийное. Оно касается природы серийных убийц как таковых. В подавляющем большинстве они не способны на эмоции. Они не переживают их вообще. Никаких. Но в состоянии довольно искусно их имитировать.

– Зачем? – удивился Брагин.

– Чтобы коммуницировать с социумом. Вы можете общаться с маньяком довольно продолжительное время, но никогда не догадаетесь, что это маньяк.

– Ну, вы-то догадаетесь?

– Скажем, вы не догадаетесь в девяносто семи случаях из ста. Я – в девяносто.

– Стоило ли тогда монографии писать? – не смог удержаться от шпильки Брагин.

– Писать, может, и не стоило. Но читать имеет смысл, – парировала Джанго.

– В тех трех случаях могу догадаться и без монографии?

– Да. За десять секунд до того, как он шмякнет вас по черепу монтировкой.

– Что же сразу монтировкой? А вообще звучит оптимистично, конечно. Ну, так как распознать маньяка – имитатора эмоций?

– Непроизвольно он будет делать то же, что и вы. Если вы улыбнетесь – он мгновенно улыбнется вам в ответ. Если нахмуритесь – он сделает то же самое. На всякий случай.

– Всегда?

– Не всегда. Когда хочет вас заинтересовать. Сейчас мы говорим о типичных случаях. Этот – самый распространенный.