Увидимся в темноте

Брагин не стал звонить Джанго при Кате, – чтобы у нее не было лишнего повода огорчаться; и тех, что есть, предостаточно. С некоторых пор его жена стала болезненно реагировать на женщин, так или иначе появлявшихся в окружении Брагина. Ревностью это не назовешь, Катя в принципе не ревнива. Скорее почти истерическая готовность уступить Сергея Валентиновича любой первой попавшейся дамочке фертильного возраста. Давай уже, решайся. Вот та, которая родит тебе наследника. И никакие доводы, никакие убеждения на Катю не действовали. И даже самоирония, которой она всегда славилась, как-то потухла, сошла на нет.

Он подумает об этом позже. Как реанимировать Катину самоиронию – и их отношения заодно. Если это еще возможно.

Впрочем, Брагин забыл о своих терзаниях, едва захлопнув входную дверь. Он спустился на один пролет, остановился и принялся искать в телефонной записной книжке номер профайлера.

Джанго отозвалась после первого гудка.

– Это Брагин. Не спите?

– Нет. Дурные вести?

– Да, – коротко бросил Сергей Валентинович. – У нас очередная жертва. Выезжаю на место происшествия, могу вас подобрать.

– Буду признательна.

– Тогда у шлагбаума. Пятнадцати минут вам хватит?

– Вполне.

Брагин покрыл расстояние от своего дома на Бармалеевой до Кантемировского моста за семь, учитывая небольшой крюк. И остановился как раз у шлагбаума, к которому несколько раз подвозил Джанго. Шлагбаум надежно перекрывал въезд на территорию пафосного жилищного комплекса «Европа-Сити». Последние финские технологии, аккуратные дома-близнецы, отличающиеся только цветом фасадов – детские кубики, да и только. А между ними – такие же аккуратные аллеи, клумбы, постриженные кустарники, молодые деревца. Брагин почему-то был уверен, что и московская среда обитания Елены Викторовны Джангировой мало отличается от ее нынешней питерской. Где же еще можно предаваться тайным грезам о маньяках, как не в таких вылизанных домах?..

Несмотря на то что Сергей Валентинович оказался на месте даже раньше оговоренного срока, Джанго уже ждала его. Издали ее можно было принять за студентку какого-нибудь творческого вуза: из тех, где есть маловразумительная кафедра дизайна-всего-на-свете. Сшитая из пестрых лоскутов куртка, грубые ботинки, вокруг шеи – клетчатый платок с кистями, то ли вьетнамский, то ли камбоджийский. Студентка – одна из ипостасей Джанго. Есть еще несколько, включая менеджера среднего звена (отдел продаж), спичрайтера-референта и бьюти-блогера. В чью только шкуру не влезешь, чтобы получить интересующие тебя сведения! Брагин все никак не мог привыкнуть к смене ее образов, хотя и сам был не чужд лицедейства в общении со свидетелями. Но приходится признать, что чертова москвичка делает это намного виртуознее. Правда, в конечном итоге свидетели оказываются бесполезными, потому что видели не то и не тех.

Всякий раз, с завидным постоянством.

Есть от чего прийти в отчаяние.

Но Джанго не выглядела отчаявшейся.

– Куда едем? – спросила студентка творческого вуза, плюхнувшись на пассажирское сиденье рядом с Брагиным и тряхнув волосами, светлыми и сильно вьющимися.

– Приморское шоссе, тридцать восемь.

Джанго немедленно уткнулась в свой смартфон: очевидно, для того, чтобы ознакомиться с локацией. С водительского места Брагину было видно, как она запускает приложение «гугл-карты».

– Подробности?

– Пока никаких. Кроме того, что убийца – Альтист.

– Надеюсь, хоть в этот раз он будет более разговорчив.

– Кто? – не понял Брагин.

– Наш парень. Он не вступает в диалог, и это странно.

О чем это она? Это ведь не совсем правда. Вернее, совсем нет. Шарад и ребусов Альтист уже успел навалить предостаточно. Он не просто разложил сеть – развесил на ней множество самых разных приманок. Не для жертв – для жертв все приготовлено в другом месте, до которого следственной группе (в силу ее неожиданно вскрывшегося скудоумия) не добраться. Сеть для Брагина и примкнувших лежит на самом видном месте, приманки сверкают на солнце, нежатся в лунном свете, а если случаются затмения – солнечные или лунные, – то и здесь Альтист оказывается на высоте: подсвечивает все мощными театральными софитами. Чтобы Брагин (и примкнувшие) не дай бог мимо не прошли. Приманки можно брать в руки и пробовать на зуб, такие они полновесные, осязаемые и вполне материальные. Абсолютно каждая дает надежду, но в результате от надежды остается пшик. И все потому, что они оказываются замкнутыми сами на себя. Ну, и на Альтиста. Для него они наверняка что-то значат.

Скорее всего.

А для Брагина и примкнувших сотоварищей – не более чем пустышки.

Или нужно оказаться с ними в специальном месте, чтобы они заработали, как артефакты из «Потерянной комнаты» – старого мистического сериала, который нравится Брагину и совсем не нравится Кате. Там есть маленькая девочка, и она попадает в беду.

Для Кати это невыносимо.

– А с кем он должен вступить в диалог? Персонально с вами?