Увидимся в темноте

– Да ни о чем это вообще не говорит. – Джанго вскрыла баночку с десертом. – Глупо полагаться на опосредованную связь, она только искажает картину. У вас есть аккаунт в соцсетях?

– Нет, – честно признался Брагин. – У меня и времени-то нет на подобную лабуду. Правда, есть несколько профессиональных пабликов, на которые я подписан.

– Сколько их?

– Штук десять-двенадцать.

На самом деле – три. И зачем только он соврал?

– Негусто.

– Мне хватает.

– У среднестатистического пользователя Сети пабликов наберется никак не меньше полусотни. Часто – больше. Это создает иллюзию многовариантности альтернативных мнений и свободы выбора. Одна точка зрения, как и множество этих точек, – всего лишь повод. Приглашение – к самого разного рода манипуляциям. К тому же подавляющее большинство блогеров взаимозаменяемы. Насколько я поняла, вторая жертва – Уласова – вела трэвел-блог с уклоном в эзотерику?

– В последний год – нерегулярно.

– Сколько таких блогов в Сети? Миллионы. Если один исчезнет, никто даже не заметит. Скорее заметят, что человек вернулся, – после имейл-уведомления о новом видео. Тогда могут и написать что-то вроде: «О. Ты где пропадал?» А может, не будет и этого. Слишком большой объем информации валится на голову каждый день. Уследить за всем невозможно.

– Согласен. Допустим, все эти подписчики ничего не значат…

– Ничего.

– А смерть? Она – значит?

– Да, конечно. Это единственная четко определенная точка, вокруг которой должна выстраиваться вся система координат.

Умничает. Болтает ложкой в десерте и умничает. Вот стерва!

– Кое-что могли значить близкие Уласовой люди, родные. – Джанго сморщила губы в скептической улыбке. – Они должны были поднять тревогу. Но не сделали этого, почему? Потому что Аяна Уласова неоднократно практиковала подобное. Исчезала на несколько недель, а потом всплывала где-нибудь на Гоа.

Не только Гоа. Было еще несколько отдаленных мест в Индии, куда она отправлялась «ради духовных практик». Об этом Брагину рассказали родители девушки, приехавшие из Австрии. Отношения в семье были довольно сложными, пару лет они не общались вовсе, ограничиваясь переводом денег на банковский счет дочери. Родители практически ничего не знали о ее личной жизни, жива-здорова – и слава богу.

Теперь – не жива.

Семнадцатого мая ее в последний раз зафиксировали камеры видеонаблюдения: Аяна Уласова вышла из подъезда собственного дома на набережной Мартынова и села в Яндекс-такси. Оперативно найденный таксист, гражданин Узбекистана Закиров, сообщил, что должен был отвезти пассажирку в торговый центр «Европолис», но за несколько кварталов до центра Уласова неожиданно попросила его остановиться и покинула салон авто. Несчастного, перепуганного насмерть узбека ждали бы большие неприятности, если бы этот момент не сняла еще одна видеокамера – на фасаде строительного супермаркета «Сатурн»: вот девушка выходит из такси, вот такси трогается с места и уезжает по Литовской улице. Уласова же переходит дорогу и идет по направлению к улице Грибалевой. Впереди, где-то в километре, находится ТЦ «Европолис», в котором девушка так и не появилась. Справа, по Грибалевой, – центр мебели и мебельные склады. Чуть дальше – стройка. Очередной жилой комплекс из десятка параллельно строящихся зданий. Слева – дорога, небольшая аллея и жилые дома, в основном – кирпичные пятиэтажки. До тех пор пока Аяна не вышла из зоны видеонаблюдения, она была одна. Ни с кем в контакт не вступала, никто ее не сопровождал. Ярко выраженный этностиль в одежде, маленький рюкзак за спиной, высокая, длинные волосы. Симпатичная.

Брагин вспомнил, что примерно так же в свое время подумал об Ольге Трегубовой. Симпатичная девушка, миловидное, но плохо запоминающееся лицо.

– Не имеет значения, – сказала Джанго. – Для этого парня лицо вообще не имеет значения, он заменяет его своим. Тем, которое ему нравится, не дает покоя. Которое хочется постоянно воспроизводить. И чтобы это – воспроизведенное лицо – гармонично сочеталось с остальной фактурой. Обе девушки высокие, около метра семидесяти. Стройные. Третья жертва, о которой мы пока ничего не знаем, – не исключение.

– Кое-что знаем.

– Секунду.

Новоиспеченная коллега Сергея Валентиновича достала из сумки, висевшей на спинке стула, планшет и несколько секунд что-то изучала в нем.

– Третья жертва. Рост метр семьдесят, худощавое телосложение, особых примет нет. Инъекция флунитразепама перед смертью, но сама смерть наступила в результате асфиксии. Все как и в предыдущих случаях. И орудие преступления то же… Ага, вот и отличия. В паху и ротовой полости обнаружено несколько волос: судя по структуре – собачьих. Определить породу не удалось, но, скорее всего, это короткошерстная собака. Варианты могут быть самые разнообразные – от тоя и английского бульдога до кане корсо, бульмастифа и ретривера. Вы это имеете в виду?

– В предыдущих случаях их не было. Собачьих волос. Почему они вдруг возникли?

– Вряд ли это случайность, – после небольшой паузы задумчиво произнесла Джанго.

– У него есть собака?

– У него есть соображения по поводу собаки.

Опять умничает, стерва.