Читаем Уцелевший полностью

Компаса у меня не было, только наручные часы, и пришлось осуществлять навигацию по звездам, которые, к счастью, вышли из-за тяжелых высоких облаков, теперь тающих на горизонте. Я нашел Большую Медведицу и проследил за длинным изгибом ее ковша до правого угла, где он загибается наверх, указывая прямо на путеводную звезду. Это Полярная звезда. Нас обучали этому еще в BUD/S.

Если повернуться лицом к ней и вытянуть левую руку под правильным углом, то в этой стороне, куда я направлялся, будет запад. Думаю, что в этот момент я страдал галлюцинациями: на меня навалилось очень странное чувство, когда не можешь отличить реальность от сна.

Как и большинство «морских котиков», я уже испытывал подобное раньше, под конец адской недели. Но сейчас я почти сходил с ума. Словно одинокое загнанное животное в дикой стране, я двигался вперед и пытался притвориться, что мои друзья все еще живы. Я придумал, что мы идем строем, что Дэнни карабкался справа от меня, Акс – слева, а Майки, выкрикивая указания, – сзади.

Я представлял, что они здесь, только увидеть их не мог. Думаю, я уже достиг предела своих сил, но продолжал напоминать себе об адской неделе. Я продолжал убеждать себя, что это была просто еще одна адская неделя. Я выдержал тогда, а значит, смогу выдержать и сейчас. Что бы ни приготовили для меня эти ублюдки, я могу с этим справиться. Я это переживу. Может быть, у меня уже шарики за ролики и заехали, но я все еще офицер SEAL. Не буду отрицать тот факт, что я постепенно терял присутствие духа. В какой-то момент мои преследователи притихли, а я внезапно набрел на большое дерево, под которым лежала пара больших бревен. Я заполз под одно из них и отдохнул немного – просто лежал на земле и испытывал к себе чертову жалость.

В голове снова и снова крутился один из стихов Тоби Кита, ставший классикой кантри и вестернов «Американский солдат». Помню, что лежал и тихо напевал слова, ту часть, где говорилось, что, возможно, я умру: «Я буду носить этот крест с честью»…

Я пел эти строки всю ночь. Даже не могу передать словами, сколько они для меня значили. Но могу точно сказать, что именно такие, казалось бы, жалкие вещи, как слова песни, могут придать сил и заставить двигаться вперед. Тем не менее факт оставался фактом: я понятия не имел, что мне делать дальше.

Мне пришло в голову, что я могу просто остаться здесь – это место станет моим последним рубежом. Но я быстро отказался от этой стратегии. В голове я все еще был верен последней просьбе Акса: «Останься в живых, Маркус. И скажи Синди, что я ее люблю». Да и чего хорошего я смогу сказать Синди Аксельсон, если меня разорвет на части на склонах этой Богом забытой горы? И кто тогда узнает, что сделали мои друзья? Как яростно и смело они сражались?! Нет. Теперь это было моей обязанностью. Я должен был выбраться и рассказать нашу историю.

Здесь было тепло и уютно, я очень устал, но жажда гнала меня вперед. Решил, что на фиг это все, подтянулся наверх и продолжил идти, спотыкаться, то есть использовать по назначению этот маленький клочок ровной земли. Было около шести утра, только начинало светать. Я знал, что через шесть часов солнце будет точно на юге, но здесь оно вставало настолько высоко, прямо над головой, что определять по нему направление было довольно сложно. Помню, я размышлял над тем, в какой жопе окажусь в следующий раз, как увижу дружественную Полярную звезду.

Почти тут же я оказался на тропинке, которая тянулась в моем направлении. По утоптанной земле я понял, что ею довольно часто пользовались, а значит, придется двигаться с большой осторожностью. Тропинки часто и почти неуклонно ведут к людям, так что довольно скоро я увидел в отдалении дом, даже, наверное, три или четыре дома. С этого расстояния было сложно сказать.

Моя первая мысль была о водопроводном кране или хотя бы о колодце. Если придется, я вломлюсь в одно из этих примитивных строений и избавлюсь от его жителей, а потом смогу промыть раны и попить. Но по мере приближения я увидел, что эти четыре дома расположены очень близко друг к другу. Чтобы добраться до воды, вероятно, надо будет убить человек двадцать, но для меня это было слишком. Я решил двигаться дальше в надежде в скором времени наткнуться на реку или горный ручей.

Но нет. Солнце стояло высоко, воздух становился все жарче. Я продолжал идти еще в течение четырех или пяти часов, а галлюцинации становились только сильнее. Я хотел спросить у Майки, что нам делать. Но рот и горло не слушались меня, я едва мог двигать пересохшим языком, который теперь накрепко прилип к нёбу. Я боялся, что если попытаюсь им двинуть, то оторву вместе с кожей. Даже не могу описать эти чувства. Мне срочно нужна была вода.

Каждая кость в теле молила об отдыхе, но я знал, что если остановлюсь, то усну, а потом умру. Я должен был продолжать двигаться. Это звучит несколько странно, но та жажда, которая меня мучила и почти убивала, была также огромной силой, двигавшей меня вперед на всем этом длинном и отчаянном пути.

Перейти на страницу:

Все книги серии GREAT&TRUE. Великие истории, которые потрясли мир

Уцелевший
Уцелевший

Июль 2005 года. Спецоперация морских котиков в Афганистане. Задание не из легких – ликвидировать лидера талибов Ахмада Шаха. На слежку за ним было потрачено около месяца, но настоящая работа предстояла именно в открытом бою. Все шло по плану, пока отряд не наткнулся на отряд пастухов. Гражданских решили не убивать, но именно это и погубило пехотинцев.«Уцелевший» – реальная история Маркуса Латтрелла, единственного выжившего в этой кровавой бойне. Тяжело раненный, с парализованными ногами и кровоточащими руками Латтрелл чудом спасся. На родине его считают героем, но сам он считает по-другому – в своей книге Маркус подробно описывает ход операции, попутно размышляя о самом смысле войны. Станет ли мир лучше, если уничтожить каждого талиба, несмотря ни на что? «Цель оправдывает средства» – действительно ли этот принцип работает на поле боя? Латтрелл нашел ответы на эти вопросы.«Я не храбрец. Я просто патриот».

Маркус Латтрелл , Патрик Робинсон

Проза о войне

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне