Утес чайки

– Сегодня утром она сказала, что ей нужно в Ньюкасл. И – да, около двух часов дня она надиктовала сообщение на мою голосовую почту. Я не мог ответить на ее звонок, потому что в этот момент разговаривал с другим человеком. Кейт говорила, что вернулась в Скарборо после очередной беседы, собирается заехать домой за кошкой, а потом будет у меня.

– Она ничего не говорила про «Утес чайки», в каком бы то ни было контексте?

– Нет. Никогда.

– Она звонила вам из машины?

– Нет. По крайней мере, не на ходу.

– Были фоновые шумы?

– Не такие, чтобы я обратил на них внимание.

– Я пришлю к вам коллег. Не могли бы вы дать им свой телефон, для криминалистического анализа звонка Кейт?

Хоть и без восторга, Дэвид согласился.

– Что вообще происходит? Она в опасности?

– Этого мы не знаем. Вы перезванивали ей, после того как получили голосовое сообщение?

– Нет, все и так было ясно. Я знал, что мы увидимся вечером. Что произошло?

– Возможно, ничего страшного. Не волнуйтесь, мистер Чапленд. К вам приедут за телефоном.

Он завершил разговор.

– Ньюкасл, – сказал Калеб Роберту.

– Что ей там понадобилось?

– Кейт напала на какой-то след там, на севере. Ньюкасл, Нортумберленд…

Некоторое время они молча думали, но ни тому, ни другому Ньюкасл ни о чем не говорил.

У Калеба в голове все еще крутилось слово «писатель». Что-то там было… причем не так давно…

– Ну конечно, – сказал он. – Теперь припоминаю, когда последний раз имел дело с писателем. Брендан Сондерс, это он так себя называл. Писатель.

Стюард посмотрел на шефа.

– И у него Мэнди Аллард прожила неделю. Пока не убежала.

– Да, но подозрения в отношении Брендана Сондерса не подтвердились. И все же Мэнди Аллард… Кейт упоминала это имя… Мое имя, Мэнди Аллард и слово «писатель»… Черт, что она задумала?

– И парень, который с ней в машине, говорит «он подозревал меня»! – закричал Стюард. – Держу пари, это Сондерс! Его мы подозревали. Она с Бренданом Сондерсом в Нортумберленде в месте под названием «Утес чайки». Оттуда она отправила это странное сообщение. У Кейт определенно проблемы.

– Тогда почему она отправила его не мне, а этому непонятному Блэру, с которым, по-видимому, решила порвать? Потому что Кейт не могла это проконтролировать. Отправила наугад, кому получилось. Судя по звукам, телефон у нее в кармане или в сумочке. Сондерс не должен был заметить, что она записывает сообщение. Ей приходилось делать это вслепую. Ей повезло, что вообще получилось зайти в «Вотсапп». Она назвала мое имя, в надежде, что сообщение будет передано по адресу.

Калеб побежал к двери, на ходу надевая пальто:

– Едем к Сондерсу, немедленно.

– Он, наверное, в Нортумберленде, – заметил Стюард.

– Неважно. Может, соседка что-нибудь знает… Сондерс – единственная наша зацепка. Плюс этот «Утес чайки». Нам придется действовать методом исключения, постепенно сужая круг интересующих нас объектов.

Стюард закатил глаза. Проще найти иголку в стоге сена. Он кивнул вошедшей Хелен.

– Я поняла, – сказала та. – «Утес чайки».

Стюард вышел следом за шефом.

* * *

Мы едем по темноте. Брендан за рулем. Я смотрю на его профиль, сжатые губы. Мне не нравится то, что он сделал, и это его расстраивает. Бедный Брендан. Он всегда старается мне угодить, а потом сидит и смотрит на меня, как собака в ожидании награды.

Но его не всегда есть за что награждать. Иногда он совершает откровенные глупости.

Сегодня, например. Хорошо, что он заехал в «Утес чайки» и помог разобраться с Мэнди, но так ли нужно было брать с собой эту журналистку? Неужели она действительно настолько далеко зашла? Она ничего не знает, готова спорить на что угодно. И никогда не доберется до правды.

Идиот. Неприятный вывод, учитывая, что мы родственники. Седьмая вода на киселе, и все-таки…

Зато теперь у нас есть машина. Я думала о том, чтобы забрать ключи у Мэнди, но это слишком опасно, даже с Бренданом. Эта штука острая как бритва. Мэнди изрезала мне лицо, и Брендану тоже наверняка досталось бы. Боюсь даже представить себе, как сейчас выгляжу. Испуганный взгляд Брендана наводит на неутешительные выводы. Мне нужно собраться духом, прежде чем я решусь опустить зеркало над пассажирским сиденьем. Лучше сделать это дома, в ванной. Там я смогу аккуратно смыть кровь и нанести йод на этот ужасный порез. Шрам точно останется, но больше меня беспокоят губы. Они кровоточат и кровоточат, и, если не срастутся как следует, у меня навсегда останется кривой рот.

Я беру из аптечки марлевые подушечки и прижимаю к лицу. Мне приходится постоянно менять их, потому что они быстро пропитываются кровью. Но у меня такое чувство, что временны́е промежутки между переменами становятся все больше. Значит, кровотечение унимается.

Я никогда не прощу этого Мэнди.

– Тебе действительно лучше обратиться к врачу, – говорит Брендан.

Он белый как мел, я вижу это даже в слабом рассеянном свете, единственный источник которого – наши же фары. Снаружи темно. Мы петляем по узким проселочным дорогам. Надеюсь, скоро вырулим на А1, и тогда пойдет быстрее.