Установление

— Но мы же хотели продать им настоящую машину: что-нибудь такое, что они захотели бы использовать открыто; что-нибудь, побуждающее их просто из интереса заняться атомной техникой.

— Я все это понимаю, — вежливо сказал Пониетс. — Ты это уже объяснял. Но посмотри, что же последует из моей сделки. Пока этот трансмутатор продержится, Ферл будет чеканить золото; а проработает эта штука достаточно долго, чтобы он смог купить себе следующие выборы. Теперешний Великий Мастер долго не протянет.

— Ты рассчитываешь на благодарность? — холодно спросил Горов.

— Нет, на разумный интерес. Трансмутатор принесет ему избрание; прочие механизмы…

— Нет! Нет! Твои предпосылки ошибочны. Не трансмутатору он будет признателен, а старому доброму золоту. Вот что я стараюсь растолковать тебе.

Пониетс ухмыльнулся и устроился поудобнее. Отлично. Хватит поддразнивать беднягу Горова: тот был уже на пределе. Купец сказал:

— Не так быстро, Горов. Я не кончил. Другие вещички уже пущены в дело.

Последовало короткое молчание. Затем голос Горова зазвучал сдержаннее.

— Какие еще вещички?

Пониетс сделал машинальный и бесполезный в данном случае жест.

— Видишь этот эскорт?

— Вижу, — бросил Горов. — Расскажи, что за штучки.

— Расскажу, если будешь слушать. Нас эскортирует личный флот Ферла: особая честь, оказанная ему Великим Мастером. Он умудрился провернуть это дело.

— И что?

— И куда же, ты думаешь, он нас сопровождает? На свои рудники у границ Асконы, вот куда. Слушай! — Пониетс внезапно пришел в ярость. — Говорил я тебе или нет, что ввязался в это дело, чтобы делать деньги, а не спасать планеты? Отлично. Я продал этот трансмутатор за просто так. За просто так, если не считать риска газовой камеры, а это не покрывает квоты.

— Вернемся к рудникам, Пониетс. Они-то к чему имеют отношение?

— К прибыли. Мы будем грузить олово, Горов. Столько олова, сколько влезет в эту старую посудину до самого последнего кубического фута, а затем еще и для тебя. Я спускаюсь с Ферлом вниз для погрузки, а ты, старина, будешь прикрывать меня сверху всеми стволами, какими располагаешь — на тот случай, если Ферл относится к этому делу не так юмористически, как старается показать. Это олово и есть моя прибыль.

— За трансмутатор?

— За весь мой груз атомной техники. За двойную цену плюс премия, — он почти извинительно пожал плечами. — Я признаю, что накрыл Ферла изрядно, но я ведь должен выполнить квоту, не так ли?

Горов явно запутался. Он сказал слабым голосом:

— Не можешь ли ты объяснить подробнее?

— Чего тут объяснять? И так все ясно, Горов. Гляди сам, эта хитрая бестия думала, что поймала меня в надежную ловушку, поскольку его слово перед Великим Мастером весомее моего. Да, он взял трансмутатор. На Асконе это страшное преступление. Но в любое время он мог заявить, что заманил меня в ловушку из чисто патриотических мотивов, и объявить меня продавцом запрещенных товаров.

— Это было очевидно.

— Несомненно, но, как оказалось, словам были противопоставлены не только слова. Видишь ли, Ферл никогда не слышал и даже не подозревал о существовании микропленочного рекордера.

Горов внезапно расхохотался.

— Вот именно, — сказал Пониетс. — Он владел ситуацией. Я получал по заслугам. Но когда я с видом побитой собаки установил ему трансмутатор, то приделал к этой штуковине рекордер, а на следующий день при повторном осмотре снял его. Я заполучил отличную видеозапись его святая святых, где он сам, бедняга Ферл, орудовал трансмутатором, выжимая из него последние эрги и кудахча над своим первым куском золота, словно над яйцом, которое только что снес.

— И ты показал ему результат?

— Через два дня. Этот лопух в жизни не видел объемных изображений со звуком и цветом. Он уверяет, что не суеверен, но если ты сможешь показать мне другого столь же испуганного взрослого человека, назови меня салагой. Когда же я разъяснил Ферлу, что установил рекордер на городской площади, настроив так, чтобы тот включился в полдень, когда миллион фанатичных асконийцев соберется посмотреть запись, а вслед за тем — разорвать его на кусочки, он через полсекунды валялся у меня в ногах и что-то лопотал. Он готов был заключить любую сделку.

— А ты, — Горов давился от смеха, — ты в самом деле… я хочу сказать, действительно ли ты установил рекордер на городской площади?

— Нет, но это безразлично. Он заключил сделку. Он купил все штучки, что были у меня, а также все, что были у тебя, за такое количество олова, которое мы сможем увезти. В тот миг он мог поверить, что я способен на все. Соглашение заключено письменно, и ты получишь копию перед тем, как я спущусь с ним вместе — просто еще одна предосторожность.

— Но ты подорвал его "я", — сказал Горов. — Будет ли он использовать наши штучки?

— Почему бы и нет? Для него это единственный способ возместить свои потери, а если он извлечет из них еще и деньги, то спасет свою честь. И он будет следующим Великим Мастером — и к тому же наиболее стоящим из всех, чьей благосклонности мы бы добивались.