Успеть раньше смерти

Гуров всмотрелся в пошатывающуюся, окутанную облаком перегара фигуру. Ну, разумеется, это был Владик! Признание в родственных чувствах обнадежило Гурова. Владик мог быть ему полезным. Изо всей компании он был единственным, кто, так сказать, не имел двойного дна. Этот человек не стеснялся своих чувств и не прятал намерений. Ожидать от него каких-то комбинаций не стоило.

– Привет, Владик! – серьезно сказал Гуров, подходя ближе и протягивая парню руку. – А ты прогуливаешься перед сном, что ли? Почему один?

– А я тут всегда один, – икнув, сказал Владик. – Потому что они все себе на уме, понял? А я человек простой, с моря. У нас на море, знаешь, как? Нет, ты не знаешь! Ты вот чего – приезжай ко мне...

– Постой, куда это к тебе? – перебил его Гуров. – Тебя же дядя в Москву обещался пристроить.

– Обещанного три года ждут, – сказал Владик и опять икнул. – Им теперь не до меня. Они все по кладбищу ходят. А есть я или нет меня – это никого не колышет.

– По кладбищу, говоришь? – Гуров мигом ухватился за эту важную для него тему. – А кто ходит? И чего ходят? Место присматривают, что ли? Или привидения ловят?

– Скажешь тоже! Никого они не ловят. Просто ходят. Типа как на экскурсию или на работу. Даже жрачку с собой берут. Чтобы, значит, не возвращаться. Так целый день на кладбище и пропадают. А придут – у дяди в кабинете запрутся вдвоем и все чего-то спорят...

– Ага, значит, они вдвоем по кладбищу ходят?

– Не вдвоем. Втроем, а теперь и вчетвером. Управляющего еще берут и садовника. Как грубую физическую силу.

– Что значит грубую физическую силу? – насторожился Гуров. – Они там копают, что ли?

– Уж этого я не знаю, но какие-то инструменты они с собой берут, это точно! В мешковину заворачивают, чтобы в глаза не бросалось... Да это все фигня! Крыша у старичков едет. Ты вот чего мне скажи – у тебя бабки есть? Если есть, то мы с тобой сейчас выпьем. Я, знаешь, болею – ну сил нету! Спаси, а? А здесь мне эти суки не наливают уже. Этот сукин сын, дядя, так и сказал – этому, сказал, водки больше не давать! Ну не сука, а? У него этой водки – залейся! Всякая! А в погребке вино. Вот не поверишь, а у него там вино, которое еще Наполеон пил! Цена, знаешь, какая?..

– Да зачем мне вино, которое кто-то уже пил! – отмахнулся Гуров. – Ты мне лучше про кладбище расскажи. Я тебе тогда и денег дам, и опохмелю, и все, что угодно. Они, что же, с кладбища что-то приносят, находки какие-то?

– Какие там находки, бр-р! Кости, что ли? Не дай бог! Нет, не видел! Да они втихаря уходят и приходят. Разве за ними уследишь? И вообще, я с этой шатией тут воюю... За свободу! Прячут от меня бутылки, суки! А в город мне ехать бесполезно – у меня бабки кончились. Я на дядьку рассчитывал, а он вообще про меня забыл. Я теперь даже и не знаю, как мне домой уехать.

– А ты денег на билет попроси, – предложил Гуров. – Мне кажется, он тебя с удовольствием отпустит.

– Да он-то меня отпустит! – довольно непоследовательно ответил Владик, – да как я поеду, когда я болею?

– Ну, не знаю! – уже начал нервничать Гуров. – Тебе и так нехорошо, и этак плохо. Решай тогда сам. А денег я тебе не дам, если не поможешь.

– А чего надо?

– Пройти мне в дом надо, – сказал Гуров. – Да так, чтобы не слишком заметно было.

– Как два пальца... – пьяно сказал Владик. – Ворота-то отперты! Я же здесь! А заметить тебя никто не сможет, потому что дядя с этим придурком опять в кабинете заперлись, а прочие уроды по хатам разбрелись. У нас тут теперь тихо.

– А Ирина?

– А чего Ирина? Вроде, по саду недавно ходила. Чего ей делать? Дядя и на нее внимания не обращает. А с молодой женой так нельзя-я!.. – погрозил Владик пальцем. – Увести могут!

– Ну, Ирина, по-моему, женщина серьезная, к авантюрам не склонная, – сказал Гуров. – Зря ты на нее наговариваешь. Кстати, на-ка вот, держи! Только не пойму я, где же ты сейчас спиртное тут раздобудешь? – Гуров полез в карман и выгреб оттуда несколько смятых бумажек.

Владик живо схватил деньги и рассовал по своим карманам.

– Душевный ты человек! – похвалил он. – А я сразу понял, что с тобой можно дело иметь. А насчет достать – не беспокойся. Максимум полчаса, и я здесь. Одна нога тут, другая там! Ты, главное, никуда не уходи, дождись меня! – строго предупредил он и весело побежал куда-то в темноту.

– Завидная перспектива! – тихо сказал Гуров, качая головой. – Но извини, друг, дождаться никак не могу, дела!

Оставшись в одиночестве, он с некоторым сомнением приблизился к воротам. Однако Владик не соврал – калитка была отперта. Гуров прошел через нее и оказался на залитой электрическим светом площадке перед домом. Совсем недавно Гуров ловил здесь поджигателей и вел родственные беседы, а теперь сам был почти чужаком, нежеланным гостем. В такой ситуации выход был только один – сделаться незаметным, как призрак.