Ускользающая мишень

Он оттолкнул от себя овцу, осторожно приблизился к стенке, прильнул к широким щелям. По-прежнему была ночь, где-то совсем рядом стояли цистерны, измазанные гудроном, слышались чьи-то хриплые голоса…

— Цепляй! Цепляй! — надрывался кто-то. — Да кто ж так цепляет, нерусская морда! Крюком ее заводи, крюком… А сверху петлю набрасывай! Да не эту, мать твою… Ты что, бунты от петли отличить не можешь?

— Сам ты нерусский. Сколько раз тебе, идиоту, говорить — я коми-пермяк!

— Сразу видно, что коми. Да к тому же и; пермяк соленые уши!

— Пошел ты!..

— Сам пошел!..

— Хорош вам орать, — вмешался чей-то голос — спокойный, рассудительный. — А то я собаку спущу…

Крики тотчас прекратились. Видимо, угроза была нешуточной.

Аня тоже придвинулась к щелям и увидела, как, стуча молотками и подсвечивая себе под ноги фонариками, мимо прошли обходчики. Следом за ними медленно двигались какие-то люди, проверявшие подряд все вагоны. Павел подал девушке знак и первым незаметно выскользнул из теплушки. Бесшумной тенью Аня последовала за ним…

…До самого утра они шли наугад по проселочной дороге, подвергаясь доселе невиданному испытанию. Их мучили блохи — овцы наградили. Аня и Павел чесались, негромко ругаясь, а когда наконец рассвело, они вышли вдруг к небольшой деревне. Увидев дома, Павел радостно воскликнул и показал рукой:

— Смотри! Мы спасены!

— Может быть, у них есть телефон? — предположила Аня. — Я все же хочу связаться с кем-нибудь из отдела. Нужно сообщить, что появился след Котова.

— Наверняка здесь обычная коммутаторная связь и на межгород можно выходить только через Плахов. Так что предлагаю оставить телефон на потом. Сначала — баня…

Но с баней вышла проблема: на дверях белой краской было щедро, но косо выведено одно-единственное слово — «Ремонт». В пыльных, давно немытых стеклах отсвечивали лучи неяркого утреннего солнца. Поиски телефона тоже ни к чему хорошему не привели. Единственное похожее на административное здание оказалось пустым и давно заброшенным. Свисавший с древка флаг выцвел и потерял свой цвет настолько, что теперь уже было не разобрать, какой стране он принадлежит новой России или прежнему СССР.

— Да-а… — задумчиво протянул Павел. — Как после нашествия Мамая.

— Интересно, хоть кто-нибудь здесь живет?

Вопрос повис в воздухе.

Словно в ответ, где-то в конце пустынной улицы лениво залаяла собака. Полаяла немного и перестала. Снова наступила тишина, будто все вымерли вокруг. Павел осторожно приблизился к ближайшему дому, постучал, в ворота. В ответ — ни звука. Тогда он решительно толкнул калитку и вошел…

— Чего тебе? — недовольно окликнула его какая-то древняя бабка, появляясь из сарая. В руках у нее был зажат топор, глаза сверкали воинственным блеском.

— Здравствуйте. Мы хотели бы позвонить. Вы не подскажете, где это лучше сделать?..

— Нет, не подскажу, — сурово ответила хозяйка.

— А где здесь военный полигон, не знаете?

— Знаю.

— Замечательно! Скажете, где он?

— Не скажу!

— Почему? — искренне удивился Павел такой открытой недоброжелательности.

— Потому. Откуда я знаю, кто вы такие? Может, вы шпионы!

Павел добродушно улыбнулся такой наивности:

— Ну что вы, мамаша! Какие мы шпионы. Мы… самые обычные геодезисты, отбились от своей партии. Размещаемся рядом со Вторым полигоном. Вот только где он находится — забыли. Заблудились, мамаша…

— Геологи, что ли?

— В общем, да…

— Ага! Так бы сразу и сказали! Это хорошо, что вы прямо ко мне заглянули, — неожиданно обрадовалась бабка. — Постойте-ка здесь! Только никуда не уходите. Мы сейчас, мы быстро…

Она скрылась за сараем. Павел и Аня удивленно переглянулись.

— Кто это — мы?

— Черт его знает. Может, у нее «крыша» от радости поехала, — пожал плечами Павел.

— От какой еще радости?

— Людей увидела.

— Это ничего. Главное, что полигон недалеко…

Через некоторое время бабка показалась вновь, теперь она тащила за ошейник огромного лохматого пса. Собака выглядела сонной и упиралась всеми четырьмя лапами, не желая следовать за хозяйкой.

— Куси их! Куси, Батон! — вдруг завопила бабка, натравливая пса на гостей.

У Павла от удивления отвисла челюсть. Он беспомощно обернулся и посмотрел на Аню:

— Да она с ума сошла!

— По-моему, надо быстрее бежать.

— Бежать?! Я сейчас эту старую ведьму в порошок сотру!..

А бабка тем временем продолжала уговаривать собаку:

— Ну же… Чего ты стоишь, дурень?! Куси, куси их… Это же геологи! Они сколько нам пакостили, а ты стоишь. Ну давай же, давай… Хватай их, Батон! За ляжки хватай, за ляжки!..

При слове «геологи» пес проявил слабый интерес. Он приподнял уши и беззвучно обнажил гигантские желтые клыки. Когда Павел увидел Батоновы зубы, пыл его несколько охладился.

— Ладно, черт с ней! — проворчал он. — Пойдем отсюда…

Но едва он развернулся, чтобы уйти, как пес глухо зарычал и кинулся за них. На его рык из-за плетня выскочили еще три собаки. Эти выглядели еще страшнее. Грозно и хрипло залаяв, вся стая бросилась на «геологов».

Аня вскрикнула от страха. Павел подбежал к плетню, с трудом выломал кол. Замахнулся на собак. Те зашлись лаем. Отбиваясь от разъяренных псов, агенты ФСБ бросились наутек…