Ускользающая мишень

— Ох, до чего же я ненавижу красных, ты б знал! — с каким-то остервенением произнес завхоз. — И не за то, что у них идеи всякие б…ские, там интернациональные и тому подобное!.. Нет, за другое! За то, что проорали все! Как они, дураки, все профукали! — Игнат вдруг с силой треснул кулаком по столу. — Жил человек, мечтал о чем-то… Ну пусть болото, пусть нищета, ладно, пусть!.. Но ведь светло же жили! Павло, гадом буду, жили светлее! А песни какие пели!..

— Пожалуй, верно, — подумав, согласился Павел. — Песни были хорошие…

— И песни, и книги, и кино ведь было!.. А теперь?.. Болото. Кому Канарское болото, а кому — родное!.. Эх! Наливай!

Павел разлил остатки водки. Чокнулись. Выпили…

— А у тебя как? — вдруг неуверенно поинтересовался Игнат.

— По-разному. Работал в одной фирме, а теперь гуляю сам по себе, уклончиво Павел. — А жизнь в полосочку… — Он выдержал паузу, затем спросил серьезно: — Игнат, есть дело одно, поможешь?

— Дело? Погоди! Пока ничего не говори, — оборвал его Игнат. — Менты в этом деле присутствуют?

— В общем-то да. Вполне могут возникнуть и менты… А что такое?

— Тогда молчи! Ни слова мне не говори!..

— Ты с ума спятил!

— Молчи, дурак… Мне теперь ничего нельзя знать!

— Ты что?! — Павел начал сердиться.

— Все! — весело и страшно засмеялся Игнат. — Нет больше бывшего воспитанника детдома номер четыре Игната Нахимова! Кончился! Спекся! Сгорел!..

— Игнат, кончай дурочку валять!

— Дурочку?! — вдруг заорал Игнат. — А тебя били шесть суток подряд? А тебя в хлорке морили месяцами? А тебя током пытали?..

Все, что потом поведал Игнат, было не просто страшно, а страшно именно тем, что произошло между делом, обыденно. И мир после этого не перевернулся…

Завхоз возвращался после работы, когда его остановил милицейский Патруль. Причем Игнат был в тот вечер совершенно трезв. Но что-то милиционерам не понравилось — может быть, одежда, а может, спутали с кем-нибудь… Поехали разбираться в отделение. Здесь его начали бить. Просто били, ничего не объясняя. А когда он попробовал защищаться, то озверевшие милиционеры вывезли Игната за город — у них был там собственный санаторий — и уже принялись за него всерьез. Пытки и избиения продолжались в течение двух месяцев. Двух! Ему отбили все, что могли, сделали импотентом и инвалидом. Но самое главное — сломали человека. Теперь он боялся всего на. свете, что было связано с милицией. Жена, поискав его неделю, махнула на исчезновение мужа рукой. А в школе быстро нашли замену…

Когда он через пятьдесят шесть дней наконец появился дома, это был уже другой человек. Готовый на любые унижения, лишь бы не было одного — побоев…

— Прости, — коротко сказал Павел, когда Игнат закончил свой рассказ.

— Теперь все нормально, — бодро подытожил завхоз после едва уловимой заминки. — Здоровье я подправил. Даже с женщинами могу… Не так часто, как раньше, но все же!

Павел молча кивнул.

— Так что ты меня, Павло, извини. Ни в какие такие дела мне соваться нельзя. Продам! — Игнат широко улыбнулся, и только тут капитан заметил, что все зубы у приятеля — вставные…

Поняв, что здесь ничего хорошего не светит, Павел поднялся с места:

— Ну ладно, пойду я тогда. Прощай, Игнат!

— Обиделся, что ли?

— Нет. Просто пора идти…

— Кончай, Павло. Оставайся! Сколько лет не виделись…

— Извини. Не могу.

— Стой! — решительно остановил приятеля Игнат, и по его отчаянному виду Павел понял — решился.

— Только ты хорошенько подумай, — жестко сказал капитан.

— А… Двум смертям не бывать. Говорят, клин клином вышибают. Рассказывай, что надо…

Павел коротко рассказал, в чем суть его проблемы. Игнат задумался.

— Ход-то, конечно, верный. Но время!..

— Мне нужна информация как можно скорее. Максимум — к утру.

— Ладно. Попробуем помочь. Есть тут у нас один местный Казанова по фамилии Трифонов. Он всем этим бардаком и заправляет.

— В чем же дело? Пошли к нему!

— Тебе лучше лишний раз не светиться. Я сам. Давай встретимся завтра утром. У рынка…

«…Крысы появились на Земле на 50 миллионов лет раньше, чем человек. И погубили больше людей, чем все войны, вместе взятые. Сейчас их на планете почти 8 миллиардов. Сегодняшняя Москва для серых тварей — что дом родной. Хотя метровых крыс-мутантов, как любят пугать народ падкие до сенсации журналисты, в природе не существует…»

Поняв, что дальше читать эту ахинею не сможет, Рафинад сложил газету вчетверо. Огляделся. Черные очки скрыли его затравленный взгляд. Какие к черту крысы! Теперь он сам превратился в крысу. И его травят точно так же, как и тех длиннохвостых тварей, о которых он только что прочитал.

Он сидел в аэропорту, дожидаясь своего рейса. Взятки, которую он дал милиции, чтобы в очередной раз прикрыли его «дело», на этот раз оказалось недостаточно. Рафинаду намекнули, что теперь он находится под плотным «колпаком» ФСБ. А со спецслужбами, как известно, связываться никто не хочет…