Уши торчком, нос пятачком

Что я, мазохистка?! Этот вопрос я для себя решила, оставив Андрея и все личное, что между нами было, в прошлом. Тем более после черной волчицы и сцены у его отца. Близка с ним никогда больше не буду. Нашел себе вариант – и удобно, и без обязательств. С моей наследственностью иначе никак. А с течкой… Изолирует где-нибудь. Там, на своей территории, ему будет проще.

Андрей знакомо прищурился, челюсть его напряглась, взгляд стал жестким. Я была морально готова услышать приказ, когда…

– Что, даже вкусным ужином не накормишь, если заскочу на огонек?

Белый добродушно улыбался, но я чувствовала – он неискренен, поэтому только неопределенно пожала плечами.

«Чего спрашивать? Сегодня он мне ясно дал понять, что я не та, кто сможет противостоять его желаниям», – и из-за этой возможности заставить меня в любой момент подчиниться я его… боялась.

– Если только ужином, – сдержанно, скрывая свои чувства, постаралась дать ему понять, что между нами все умерло, так и не родившись.

Андрей – в точности как его отец – поджал губы и скупо кивнул, давая понять, что мой ответ расслышал.

– Вот и прекрасно. Значит, договорились, – и мы поехали домой.

Отныне мой девиз – «Скрытность и сдержанность»!

Глава 21 Андрей

Просить помощи отца я решил сразу, как только понял, что не совладаю со своим волком. Поэтому позвал наших тоже посетить организованные Фирсановым под течку бурой бои. В принципе, я понимал, к чему это приведет, – пора ограничить деятельность вожака бурой стаи. Лживая неконструктивность Фирсанова, его преступное управление кланом бурых официально станет очевидным. И придется принимать логически вытекающие решения. Но время для них пришло. Глупо надеяться на чудо – не тот случай. В качестве контрмер необходимо противопоставить заговорщикам нашу жесткую игру. И, желательно, так, чтобы она стала для них сюрпризом. Впрочем, своя игра была тут у многих: отец сообщил, что еще до меня был «приглашен» Фирсановой. Однако…

Зная, что отец рядом, я мог позволить себе некоторую невнимательность. Иначе никак: моего волка сейчас волновала только бурая и перспектива подарить ей потомство. Чтобы не поддаться животным инстинктам и продолжать мыслить человеческими категориями, приходилось все свои силы тратить на контроль зверя. Тем более что Фирсанов явно сделал все для провокации моего срыва. Обстановку на месте сбора клана я оценил сразу – только взрослые и опытные самцы. Само собой, никаких традиционных боев за внимание волчицы не предвиделось. Сугубо срыв моего волка и его последующее «умерщвление» большей частью стаи. И кто тут усомнится? Такое дело… течка. А уж как я, видимо, мешал планам вожака бурой стаи…

Вмешательство отца поломало все планы шакальего семейства. И дальнейшее не предвещало для них ничего хорошего. Зная отца, не сомневался: раз уж он явился – над всеми «и» точки будут расставлены. Поэтому, когда акцент ситуации сместился на действия сильнейшего альфы волков, позволив нам с бурой выпасть из фокуса всеобщего внимания, с невыразимым облегчением пошел навстречу потребностям своего зверя и отправился пробежаться с бурой. Сейчас эта пробежка рядом с волчицей была необходима, как воздух. Мы нуждались в разрядке – и физической, и эмоциональной. Наши волки были возбуждены и взвинчены угрозами, окружавшими нас. Как же я корил потом себя за эту пробежку! Что не смог почувствовать торжества бурого вожака, что поверил в то, что он так легко отступит. В его положении оставалось только идти до конца, ведь терять ему было нечего: предрешенность собственной участи он, как и все, наверняка осознал. Все же волчья свадьба замутила мой разум, заставив совершить роковую ошибку – поступить так, как поступил бы любой волк, преследующий свою волчицу.

Понял я это слишком поздно. В последние мгновения, инстинктивно замерев после порыва ветра, принесшего запах металла… оружия. А потом уловил аромат рыси. Уже известный мне аромат. Мгновенно вспышкой звериной ярости пришло понимание опасности. Для бурой. Сейчас волк был больше озабочен своей волчицей, не думая о себе, стремясь только защитить самку. И кинулся на нее, звериным слухом уловив щелчок оружия, а человеческим сознанием понимая, что необходимо оттолкнуть ее с траектории полета пули.

Не успел. Аромат крови Лены опалил обоняние одновременно с яростным визгом бурой. Попал! Моя бешеная злость слилась с инстинктом защитника моего волка, заставляя кинуться на врага. Опрометчивый шаг, но мог ли я сейчас осознать это? Готов был перекинуться в прыжке, чтобы уже человеком допрыгнуть до сидевшего на нижней ветке мужчины-оборотня. Готов был разорвать его руками – мне сейчас и волчьи клыки были не нужны. Видимо, рысь все это понял, почувствовал в моем стремительном рывке. Поскольку, отбросив оружие, враг тут же перекинулся, игнорируя разлетевшуюся на куски одежду, и стремительно рванул, прыжками перелетая с дерева на дерево.