Ущелье барсов

Тревожно фыркая, животные бросились врассыпную вниз, туда, где лежали в засаде два хищника.

Громадный белый марал налетел прямо на волков.

Они не сумели задержать его, и он прорвался вниз. Звери бросились за ним.

Другие маралы тем временем спустились на дно лощины, где сверкала чистым льдом недавно замерзшая речка. Животные сгрудились в кучу, не решаясь броситься вперед, а затем кинулись вдоль берега.

Волчья стая взяла наперерез и почти сразу догнала маралов. Но за поворотом речка не замерзла. Это и спасло стадо. Маралы смело бросились в ледяную воду, быстро перебрались на другую сторону и скрылись в лесу.

Звери завизжали и запрыгали на берегу.

А в это время два волка из засады прижали к самой речке белого марала.

Насторожив уши, он прыгнул на лед. Ноги его поползли в разные стороны. Животное грузно повалилось на бок, делая отчаянные попытки вскочить.

Легко и быстро понеслись волки по льду, балансируя хвостами. Из-за поворота с радостным визгом мчались остальные хищники.

Тонкий лед на средине речки не выдержал тяжести большого животного и волков. Треск — и звери оказались в воде.

Теперь все преимущество было на стороне марала. Он вскочил на ноги и бросился к противоположному берегу, ломая остатки льда.

Для волков речка оказалась слишком глубокой. Быстрое течение швырнуло их вниз вместе с обломками льда и волкам с трудом удалось выбраться на лед.

Белый марал помчался по лесу, утопая в глубоком снегу, а сзади по свежему следу уже бежали волки. Они выбрались на берег и быстро нагоняли марала. Все ближе и ближе слышалось их повизгивание. Волки тонули в снегу меньше, чем марал с его острыми копытами.

Долго так продолжаться не могло. Напрягая силы, марал пробивался по лесу к южным склонам, где почти нет снега. Там волки не страшны.

На морозном воздухе от разгоряченного тела белого марала поднимался пар.

Завидев теряющего силы марала, волки с удвоенной энергией рванулись вперед, лязгая зубами.

Замелькала опушка леса, уж совсем рядом чернели среди снега каменистые россыпи и скалы. Животное почувствовало, наконец, твердую опору и легко помчалось по камням.

Волки опоздали всего на несколько прыжков. Опустив головы, жадно нюхая следы марала на камнях, они бросились вслед за ним, скользя по каменистой россыпи.

Ложбина с глубоким снегом опять было задержала марала, но он успел перебраться через нее как раз к тому моменту, когда волки показались сзади. Марал снова исчез в темноте.

Прыгая с камня на камень, он все выше и выше поднимался в гору, на неприступные вершины утесов — «отстои», где осенью не раз спасался от волчьих зубов.

Так вышло и сейчас. Марал вскочил на вершину одинокой скалы, нависшей над пропастью. С трех сторон были отвесные скалы. Только с четвертой стороны волки могли, прыгая с камня на камень, поодиночке взобраться к нему на площадку.

Два волка один за другим начали подниматься к маралу. Вот первого отделяет уже один прыжок от него — отступать маралу больше некуда… Миг и хищник рванулся вперед, но голова марала резко качнулась вправо, и страшный удар рогов сбросил волка в пропасть. И тотчас новый удар рогов влево скинул туда же второго волка.

Остальные волки заскулили внизу, сверкая огоньками глаз. Ни один из них больше не решался броситься вперед.

Наступила ночь. Один за другим волки растаяли в темноте. Только под утро марал спустился со скалы и отыскал свое стадо.

Еще три года после этого встречали белого марала в горах Алтая, но потом он исчез. Возможно, перекочевал куда-нибудь в другие места. Однако рассказы о нем можно слышать и сейчас на Алтае.

НА РАЗЛИВЕ

Еще с вечера вода в реке Или прибыла и стала затоплять прибрежные низинки, а к утру залила тугаи. На низких покосных местах река разлилась на несколько километров.

Домик бакенщика, где я жил этой весной, стоял на высоком месте и был недосягаем для половодья. Мимо него неслась мутная река, необычайно широкая и необузданная в своем весеннем величии. По ней плыли ветки, сор и деревья, смытые с берегов. Далеко внизу шлепал колесами пароход, и его дымок едва виднелся за островами. Это буксир тащил баржу-магазин от одного домика бакенщика до другого. На залитых лугах чернело несколько полосок земли. На них собрались со всего луга перепела и странно было слушать, как они кричали хором.

Яркое солнце поднялось из-за гор, и алые лучи его заиграли на водном просторе. Они осветили картину бедствия в затопленных тугаях. Всюду было слышно тревожное цоканье фазанов, испуганные голоса соловьев, славок, пеночек.

Натуралисту в такое время можно увидеть много интересного. И вот я уже бреду по тугаям с биноклем и фотоаппаратом. На мне высокие резиновые сапоги.

Воздух насыщен запахом мокрой древесины. Разлив прекратился. Вода больше не прибывала.

На поваленном дереве, наполовину затопленном водой, сидел заяц. Он был совершенно сухой. При виде меня заяц сжался в комочек и замер. Только сердце маленькими толчками колыхало его шкурку с левого бока. По зайцу полз большой жук-навозник, но он терпел, боясь пошевелиться.

Я стоял в нескольких шагах и фотографировал зверька.