Уроборос

Мысли опасно ускользали, но сжав зубы, я осторожно опустилась на корточки около едва заметной впадины в стене. Самый надежный способ спрятать что-то от сильнейшего некроманта — сжечь и развеять прах. Такой роскоши я не могла себе позволить. К сожалению, при всех скачках по циклам, что позволяли потоки, временем я не владела.

Просто оно любило меня.

— У меня нет жертвы, — тихо проговорила я, потоками отдирая камни глубже, делая пролет более широким, — но за семь тысяч лет их было на этой земле больше, чем достаточно. Тут все дышит кровью, так что принимай их.

Тонкая струйка воды потекла по каменной стене вниз. Я закусила губу, собираясь с силами.

— Ты упокоен мной, — когда первые булыжники рассыпались, я подключила руки, выбивая пыль, — но в Вратах нет Пламени, а это тело не принимало тебя обратно.

Поток воды усилился и я почти испугалась, что тело было уничтожено. Но когда последние камни осыпались, в нос ударил густой запах гнили. От вони я поморщилась, заглушая желание еще раз вывернуться наизнанку. Во всем есть свои плюсы. Сосреготочившись на деле я не рассыпалась на миллиард крошечных осколков каждую долю секунды.

Настроить постоянную подачу потока в него от Назара казалось безумством. В первый раз. Но когда стало понятно, что он и так ведет свою игру, высасывая бессмертную жизнь в кого-то еще, я решила, что он и не заметит. Так и вышло. Несмотря на смрад, что стоял вокруг, сейчас Оливер выглядел так, будто просто спал. Отлично. Не мешкая, я протянула руку, пробивая грудную клетку. Сердце, склизкое, но плотное и обвитое венами, послушно легло в руку. Я нарушала все правила ритуала, но ведь именно я этот ритуал придумала.

Для Воскрешения из Пламени.

А его там не было.

Закусив губу, я приложила левую руку к обломку камня торчащего из стены и рванула, сдирая плоть. Поток черно-красной крови послушно хлынул, окрашивая пальцы.

— Соберись, Всевышний. И иди на мой голос.

Крепко зажмурив глаза, я отпускала свою жизнь в лежащее передо мной тело. Для равновесия нужно двое. А его уже слишком давно не было на земле. Черные круги завертелись перед глазами, а я присела на камни, облокотившись на тело. Получается. Осталось его найти.

Бурный поток Стикса обволакивал ноги. Я рыскала вокруг себя руками, пытаясь зацепиться за что-нибудь. Волна, словно я не в реке, а в море, накрыла с головой, заставляя отплевываться. Зарычав, я вновь направила поток в реку.

— Твою мать, иди сюда! — кричала я на пенящуюся воду.

Ничего. Он не слышит меня. Я упокоила его, а значит отрезала от существования. Вдохнув поглубже позволила дну пропасть из под ног, накрывая новым безудержным потоком.

— Всевышний! — вновь закричала я, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в мутной воде, — Оливер!

Ничего. Лишь рев воды и стоны душ, что пытались идти на зов. Но их не звали. Сердце сжалось в груди, но я не позволила сейчас отвлекаться. Это ради них всех. Только так. Сейчас их нельзя трогать. Моя кровь, кровь Оливера, густо окрашивала реку.

— Знаешь что?! Я ненавижу тебя, — несмотря на то, что я была под водой, голос послушно разносился вокруг, — всем нутром. И ни за что не явилась бы за тобой. Никогда. Но я здесь, Всевышний! И знаешь почему?

Вода молчала, а муть никуда не растворялась, застилая глаза. Стикс полез в уши, пытаясь вновь привязать меня, но я лишь отмахнулась, прищуриваясь. Мне показалось, или там было движение? Но новый поток взбаламутил ил. Как хорошо, что душе не нужно дышать.

— Потому что у тебя получилось, — одними губами прошептала я, — ты слышишь меня? У тебя все получилось!

Найти дыру в дне, когда даже не можешь понять, где оно, не самое перспективное занятие. Я шарила руками вокруг, но Стикс благополучно скрывал пробоину. А ведь она была. Где-то была дыра. Зов крови скоро подойдет к концу и придется начинать заново. Эта мысль ужаснула меня.

Главное, чтобы не снова.

Не сначала.

То, что уже конец, я поняла, как только открыла глаза. Он же всегда был таким. Или Пламя, или Чудовища. Что-то из двух в конце уничтожило все живое. Цикл завершался, а я снова маленькой Исидой оказывалась у мамы на руках. Встречала Алана и Оливера. И вспоминала о циклах лишь тогда, когда ничего нельзя было изменить.

Когда от Исиды уже ничего не оставалось.

Как и от прежнего Мира.

А после снова забывала, рождаясь Валери.

Двенадцатая попытка.

Бездна жадно распахнула пасть, а я чувствовала ее дыхание.

— Я не смогу снова! — закричала я, позволяя рыданиям вырваться наружу, — Я умоляю тебя. Не заново. Пожалуйста, — облизав губы, которые почему-то были абсолютно сухими в воде, я кричала, — пожалуйста!

Жесткая твердая рука обхватила мою лодыжку. Не поняв сначала, что происходит, я завизжала. Но тут же сильнее потянула на себя. Знакомый перстень. Он. Всевышний услышал меня.

Рванув вперед, я сделала глубокий вдох.

Жадно хватая ртом воздух, я отползала от стонущего тела Оливера. Не долго. Не думаю, что это было долго. Рана не успела затянуться даже на половину.

— С возвращением, — проскрипела я, понимая, что голос безнадежно сорван, а кровь застыла в жилах, — Всевышний.