Упреждающий удар

Почему так произошло? Славик сказал, что мубоповец в маске был похож на огромную крысу, а Зиночка всегда боялась мышей. Когда первая «крыса» зашла в кабинет, то есть к Деду, в приемную ввалились еще четверо. Тогда Славик опомнился, вскочил на ноги (до того он сидел, склонившись над Зиночкой) и начал расталкивать непрошеных гостей. Он пробивался к двери. Его схватили за руки, спросили: «Куда!» «Вы что, не понимаете, ей надо воды!» — прохрипел Славик и вырвался, выскочил в коридор.

…Когда Славик мне про все это рассказывал, у него тряслись руки. Он автоматически сунул пистолет в карман и мы побежали в секретариат, где, как я помнил, на стене висела аптечка. В аптечке мало что осталось, но мы все же нашли пузырек нашатырного спирта.

Когда мы вошли в приемную, Зиночка все еще лежала на полу, из-под юбки виднелся край ее белых трусиков. Славик, присев, одернул на девушке одежду. Тут я обратил внимание, что из кабинета, дверь в который была тут же, в приемной, доносится шум. Я захотел посмотреть, что там происходит, и даже шагнул к двери, — но тут из кабинета выскользнул мубоповец с автоматом и в маске.

Я замер, столкнувшись с ним нос к носу. Откуда-то появилось чувство страха — противное такое чувство, напоминающее гадливость, когда видишь паука или еще какое-нибудь огромное насекомое, кажется, что и не боишься, а все-таки противно. Давно я такого чувства за собой не припомню.

Двухметровый детина стоял, выпятив грудь, растопырив ноги и молча рассматривал нас диким взглядом сквозь свои прорези. Не знаю, почему он показался Славику и Зиночке похожим на крысу. Мне он больше напомнил свинью. Он громко и с присвистом дышал. От этого звука мне еще больше становилось не по себе.

При помощи нашатырного спирта мы кое-как привели Зиночку в сознание. И тут шум в кабинете стих, оттуда вывели Деда. Боже мой, какой у него был вид! Лицо в крови, ноги заплетаются, запястья схвачены наручниками… Зина, увидев своего уважаемого Михаила Юрьевича, издала короткий стон и уронила голову… на этот раз на ладонь Славика.

Деда вытолкали в коридор. Никто не обратил внимания, что Дед в самом деле едва стоит на ногах. Приемная опустела. Мы со Славиком торопливо усадили девушку в кресло и выскользнули вслед.

Мы увидели, что возле каждой двери стоит мубоповец. Кошмарная картина немного напоминала кадры из фильма про Штирлица, где вот так же стоят постовые в здании не то СС, не то СД… Двери постоянно стремились открыть изнутри, но мубоповцы не позволяли, припирая двери снаружи. Возле приемной почему-то никого не оказалось, поэтому мы со Славиком и смогли выйти беспрепятственно.

Деда по коридору вели четверо. При взгляде сверху они бы напоминали конверт с пятью сургучными печатями, Дед был центральной печатью. Когда Дед с конвоирами проходил мимо очередной двери, мубоповец, стоявший на посту, присоединялся к «конверту», и тот обрастал хвостом, становясь похожим на детский «воздушный змей».

Из дверей выглядывали испуганные, бледные физиономии сослуживцев…

— Зеки, — с кривой усмешкой проговорил Славик. — Узники концлагеря…

«Конверт» тем временем завернул за угол коридора.

— Быстро, — сказал я Славику, и мы сорвались с места. Там, где коридор делает поворот, остановились. Осторожно выглянули. Толпа «камуфлированных» стояла возле туалета. Ближний к нам мубоповец (он был без автомата, с пистолетом в согнутой и поднятой вверх руке) открыл туалет и втолкнул Деда внутрь.

— При попытке к бегству… — прошептал я и посмотрел на Славика.

На лице его отражался сложный мыслительный процесс. Славику вообще тяжело мыслить, лишь из ряда вон выходящие причины принуждают его к этому. Сейчас Славик переживал за Деда.

А я вспомнил историю, которую когда-то слышал от Деда: мол, в Здании есть один обычный, отечественный стеклопакет, затесался среди высокопрочных, бельгийских. Он вставлен, потому что при закупке высокопрочного стекла ошиблись, приобрели на один фирменный стеклопакет меньше. И заменили его обычным, российским, который один к одному подходил по размерам. Смысл был в том, что сколько ни нажимай на высокопрочное стекло, не выдавишь, а на обычное нажми — и пикируй вниз. Разумеется, это была шутка. Вряд ли дотошный Дед допустил бы, чтобы в Здании остался такой вот источник опасности.

Но мне показалось, что простое стекло стоит в туалете. Потому что туалет на двадцать втором этаже расположен с внешней стороны коридора, в углу, а на этажах с двадцать первого и ниже уже другая планировка, там коридор не опоясывает Здание по контуру, и туалеты располагаются один под другим.

Потом мне пришло в голову, что если бы Деда задумали ликвидировать, его просто пристрелили бы в туалете, а не сбрасывали с двадцать второго этажа… И еще раньше, в кабинете пристрелили бы…

Только я хотел сказать об этом Славику, чтобы успокоить его, как он рванул вперед, да так, что мне едва удалось задержать его. У Славика по отношению к Деду были другие, более глубокие чувства. Собачья преданность. Кто знает этих мубоповцев, если бы я не задержал Славика, может, досталась бы на долю моего спутника пуля.