Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим

И последнее. Казалось, что оценки жюри, состоящего из авторитетных руководителей, не будут подвергаться сомнению участниками конкурса, и как бы не подлежат обжалованию.

Однако авторитет вышестоящих руководителей в глазах молодежи, как правило, был невысок:

подавляющее большинство участников в анкетах указывало, что не имеют перед глазами руководителя, на которого хотелось бы походить.

Поэтому ссылки на решение жюри не только не прекращали спора, но служили началом его особенно бурной фазы.

В то же время, когда участники проставляют оценки друг другу, аргумент: «У вас же у всех были равные шансы!» действует, недовольный вздыхает и отходит.

Поэтому с точки зрения ощущений участников конкурс без жюри дает менее зависимые от субъективных решений результаты. Ведь просто некому заниматься «подсуживанием»!

Конечно, бывают и недовольные: «Их с одного предприятия гораздо больше, чем нас: им, конечно, легче!» И это правда. Для участников, работающих в одной организации, «вполне патриотично» поддерживать друг друга за счет всех иных.

Чем выше в национальной культуре ценность семьи, тем более откровенно поддерживают «своих» (своих родственников, свою национальность, своих сослуживцев и соотечественников). Русская культура в силу имманентной нетехнологичности занимает промежуточное и очень неустойчивое положение в этом отношении: возможна как поддержка «своих», так и «опускание» своих, но неравнодушие в любом случае гарантировано.

Однако против такой группы участников действует и защитный механизм, называемый в этологии мобингом (когда многие слабые объединяются и бьют одного сильного).

Так или иначе, но наличие группы внутри разрозненного состава участников вносит некоторое искажение в результаты конкурсной процедуры.

3.12 Проблема гласности результатов

С самого начала конкурсных отборов у нас было заведено вывешивать «Экран результатов», чтобы каждый мог узнать свои и чужие баллы за каждое прошедшее задание, обратиться к организаторам с вопросами, если оценка вызвала у него сомнение. Правда, не всегда группа обработки справлялась с подведением итогов достаточно оперативно.

Сначала вывешивали один экран. Но у него собиралась толпа участников, так что результаты было трудно рассмотреть. Тогда мы стали делать небольшие экраны для каждой игровой ячейки и вывешивать напротив нее.

Позже к нам стали поступать просьбы не вывешивать экраны. Некоторые участники посчитали, что такого рода «гласность» бьет по лидерам конкурса. Увидев у кого-то слишком высокие баллы, многие участники запоминают номер этого игрока и, встретившись с ним в каком-либо виде конкурсного задания, стараются «подтянуть вниз».

В одних субкультурах (созидательных) при виде нового красивого дома соседа возникает желание и свой сделать лучше, в других субкультурах (разрушительных) – возникает желание этот дом поджечь.

Такое, действительно, происходило и происходит. Участники, рассчитывавшие на неплохой результат, но переоценившие свои возможности, могут компенсировать разочарования стратегией притормаживания лидеров, и даже призывать к этому других. Говоря проще, зависть есть зависть.

К тому времени у нас еще не сложилась окончательная точка зрения, поскольку можно найти аргументы и «за», и «против» гласности результатов.

В пользу гласности говорило следующее. Лидеры должны понимать, что конкурентная борьба многообразна, и нередко успеху сопутствует зависть. Надо овладевать искусством своим успехом привлекать сторонников, а не плодить противников.

Был свой резон и в том, чтобы каждый знал только свои собственные оценки, в крайнем случае – чужие, но анонимные. Это даст возможность потихоньку, не привлекая внимания и не возбуждая зависти, прийти к победе: «Надо же! А я и не думал, что стану победителем!»