upload

– А так! Каким должен быть идеальный офицер в мирное время? Подтянутый, аккуратный, с иголочки одетый. При этом исполнительный, напрочь лишенный инициативы, и с мягким языком!

– А язык-то зачем? – удивленно переспросил инженер, но тут же сообразил и скривился. – Фу, как вам не стыдно говорить такие гадости, Дмитрий!

– А вот в военное время, – продолжал довольный произведенным эффектом Будищев, – нужны совсем другие люди. Думающие, инициативные, не боящиеся брать на себя ответственность, и, при необходимости, отвечать за принятые решения. И при этом совершенно не важно, застегнуты ли у них все пуговицы на мундире!

– В том, что вы говорите, есть разумное зерно, – задумался Барановский. – Но где же найти таких людей?

– Ну вы даете! – покачал головой его компаньон. – Только что прошла большая и кровавая война. И в ней хорошо проявили себя немало офицеров. А теперь они сидят по заштатным гарнизонам и армейским полкам, где маются от скуки и спиваются. Вот они-то нам и нужны. И солдаты из отставников, отличившиеся в боях, которым теперь предстоит возвращаться в родные деревни и гнуть спину на своих крохотных наделах. Если пообещать и тем и другим, пусть опасную, но хорошо оплачиваемую работу, на которой они смогут достаточно заработать, чтобы устроить свою жизнь, то они для вас горы свернут!

– Что же об этом стоит подумать. Хотя, прямо скажу вам – не нравится мне эта затея. Есть в ней что-то грязное!

– Война, вообще, грязное занятие, Владимир Степанович, – вздохнул Будищев. – Видели бы вы, как действует на пехотные колонны шрапнель выпущенная из ваших пушек, наверное, зареклись бы изобретать для армии.

– Я видел, – нервно пожал плечами инженер.

– Тогда нечего чистоплюйничать!

– Кстати, а что там у вас за история произошла во дворце Лейхтенбергских? – поспешил перевести разговор на другую тему Барановский.

– Блин, это не Сёмка, а партизанский отряд с предателем, – усмехнулся Дмитрий. – Ничего страшного там не случилось. Просто Стеше стало душно и она упала в обморок.

– Вот как. Надеюсь с ней всё хорошо?

– Да вроде бы.

– И с ребенком?

– Что?! Владимир Степанович, вы в своем уме?

– Простите, – смешался инженер. – Я, кажется, позволил себе лишнего.

– Охренеть!

– А что я должен был подумать? Стеша молодая и весьма привлекательная особа, причем вы ей явно покровительствуете, покупаете одежду, всяческие безделушки, посещаете с ней публичные места и вообще… а теперь она падает в обморок!

– Я худею, дорогая редакция! И этот человек только что обвинял меня, будто я говорю гадости! Хотя, конечно, со стороны всё это выглядит несколько…

– Вот именно. И Паулина Антоновна настоятельно просила меня поговорить с вами о судьбе бедной девочки. Она, знаете ли, хорошо к ней относится и принимает, так сказать, участие…

– То есть, ваша жена тоже в курсе?

– А вы как думали?! Конечно же. И я рекомендовал бы вам не затягивать с решением этой деликатной проблемы. Всё-таки, сами понимаете…

Половой – разбитной молодой человек с лоснящимся от лампадного масла пробором на голове, привычными движениями убрал со стола остатки трапезы предыдущих клиентов и принялся накрывать его для следующих. Первым свое место занял только что поднятый из ледника штоф из мутно-зеленого стекла с хлебным вином. Затем рядом с ним материализовались блюда с холодными закусками, после чего уроженец ярославской губернии, демонстративно протёр хрустальные рюмки перед господами и подобострастно сообщил:

– Горячее в самом скором времени воспоследует, господа хорошие!

– Благодарю, любезный, – с важным видом отвечал ему Нарышкин и сделал знак глазами, чтобы тот наливал.

Трактирный слуга немедля выполнил безмолвное приказание, после чего немедля испарился, чтобы не мешать важным посетителям.

– Ну, давайте за успех в нашем безнадежном деле! – поднял рюмку Будищев и подмигнул Постникову.

Молодой репортер не заставил себя просить дважды взялся за рюмку. После чего все присутствующие дружно выпили, и взялись за буженину. Закусив, «звёзды отечественной журналистики» продолжили разговор.

– Всё-таки дело весьма не простое, – глубокомысленно заметил Нарышкин.

– Но какой скандаль! – восторженно пробубнил его младший коллега с набитым ртом.

– Сразу скандал не нужен, – в очередной раз принялся объяснять им Дмитрий. – Для начала, просто заметку. Дескать, сколько можно терпеть ситуацию, когда скучающие господа устраивают скачки и давят ни в чем не повинных обывателей? Такие случаи происходят часто, я узнавал. А вот когда шум подхватят остальные газеты, тогда можно будет и про их высочество!

– Умно! – едва не захлопал в ладоши Постников.

– Это так, – всё ещё сохранял скепсис более опытный товарищ. – Но ведь, как только дойдет до упоминания высоких особ – вмешается полиция!

– Поэтому и нужен шум в прессе, чтобы они не сразу разобрались, кто первый начал.

– Вы полагаете, это так трудно выяснить?

– А вы не пишите прямо, что речь о…

– Мы поняли о ком вы.