upload

Последние слова она произнесла с нажимом, пристально глядя Будищеву прямо в глаза.

– Увы, я не столь оптимистична на этот счет, – звонким голосом отозвалась девушка, вызвав всеобщий смех. – Но буду стараться!

– Ну что, брат, попал как кур в ощип! – ещё сильнее захохотал после этих слов Владимир Степанович.

– Беда с женщинами, а без них совсем никак, – философски отозвался Дмитрий, добавив ещё веселья присутствующим.

– Кстати, а ведь у меня для вас тоже сюрприз! Причем, насколько я понимаю, весьма приятный.

– Лучше наличными, – пошутил в ответ бывший унтер, затем хотел ещё что-то добавить, но застыл как громом пораженный.

В гостиную из соседней комнаты сильно хромая вошел молодой человек в потертом костюме и с георгиевской ленточкой в петлице. В руках у него был тяжелый костыль, на который он опирался при ходьбе.

– Здравствуйте, – смущенно улыбнулся он. – Не так-то легко, оказалось, найти вас.

– Алёшенька! – первой опомнилась Геся. – Боже мой, откуда вы взялись?

– Из Рыбинска. Честно говоря, я тоже не ожидал вас увидеть. Особенно в таком качестве. Но, в любом случае, я очень рад за вас!

Последние слова он едва договорил, поскольку пришедший в себя Дмитрий бросился обнимать своего однополчанина.

– Лиховцев! Бродяга! Живой!

– Пока ещё да, – сдавленным голосом отозвался тот, – но если ты – медведь эдакий, меня не отпустишь, может случиться всякое!

– Блин, а я тебя не нашел тогда.

– Так уж получилось. Я после демобилизации ослаб очень, и матушка по совету врачей настояла на поездке в Пятигорск. Но надо сказать, что Кавказские воды и впрямь весьма целебны. Во всяком случае, мне они помогли.

– Я так понимаю, с невестой своего друга вы тоже знакомы? – немного недоуменно спросила Паулина Антоновна, когда страсти немного улеглись.

– Ну конечно! – воскликнул Алексей. – Это же Геся, наш добрый и светлый ангел! Своей жизнью я обязан двум людям. Дмитрию, который отстреливался от башибузуков, пока товарищи тащили меня раненого с поля боя. И Гесе, самоотверженно выхаживавшей меня в госпитале.

– Вы были на войне? – повернулась к девушке Барановская.

– Да, – просто ответила та. – Именно там мы все и познакомились.

– Какая невероятная история. Право же, как в романе!

– В жизни и не такое случается, – пожал плечами Дмитрий. – Кстати, а чем это так вкусно пахнет?

– Прошу к столу, – вспомнила о своих обязанностях хозяйка и все дружно отправились в столовую.

Обед прошел весело. Будищев много шутил, рассказывал разные небылицы о войне в Болгарии. Присутствующие смеялись и даже Паулина Антоновна немного оттаяла. Наконец, дамы решили, им нужно припудрить носики, а у мужчин, как водится, начались серьезные разговоры.

– Какие новости в Рыбинске? – поинтересовался Дмитрий, разливая водку по рюмкам.

– Кое-что есть, – загадочно улыбаясь, ответил Алексей. – Я, собственно, для того тебя и искал.

– Да ладно!

– Представь себе. Кстати, это оказалось не таким простым делом. В Кинешме в запасном батальоне тебя потеряли. В твоей родной деревне…

– Нашел, блин, родину! – хмыкнул Будищев. – Давайте лучше выпьем.

– Охотно! А за что?

– Помянем наших, что не вернулись. Особенно Николашу, пока Гедвига Генриховна не слышит.

Мужчины встали и, не чокаясь, выпили за упокой души храбрых воинов, сложивших головы за освобождение Балкан.

– Так вот, – продолжил Лиховцев. – В деревне Будищево, все вообще делали вид, что никогда о тебе не слышали. И только одна молодая крестьянка сказала, что тебя забрала полиция. Кстати, за что?

– А Машка тебе не рассказала?

– Машка? Да, кажется, её так звали. Нет, она быстро убежала, и я совершенно не успел её расспросить. Но рыбинский полицмейстер – Фогель, если не ошибаюсь, рассказал мне о визите Владимира Степановича и о том, что он увез тебя в Петербург.

– И ты рванул следом.

– Ну а что мне оставалось? Пришлось. Ну, а приехав, я отправился прямиком на завод принадлежащий Владимиру Степановичу, благо, его местоположение всем известно.

– Ну, а я, узнав, в чем дело, – подхватил Барановский, – предложил Алексею Петровичу свое гостеприимство.

– Не вижу повода не выпить, – ухмыльнулся Будищев.

– Подожди, – остановил его Лиховцев, – давай сначала о деле.

– Ну, давай.

– Как ты, вероятно, знаешь, у Николая Павловича Блудова было два сына. Ну, не считая…

– Угу. Было у отца три сына – два умных, а третий в Болховском полку служил!

– Не ерничай. Так вот, один из них – ротмистр Блудов Николай Николаевич совсем недавно погиб в Туркестане. Шальную пулю словил при набеге текинцев.

– Бывает.

– А его младший брат – колежский асессор Блудов Павел Николаевич и того раньше Богу душу отдал!

– Этот-то, чью пулю словил?

– Нет, он умер своей смертью, а о причинах, прошу покорно меня простить, я так и не дознался.

– Ну, хорошо, а ко мне это все, каким боком?

– А вот тут и начинается самое интересное! Оказывается, покойный Николай Павлович упомянул тебя и твою матушку в завещании.

– Что, правда?

– Разумеется, правда.

– И много покойный родитель отписал байстрюку и опозоренной им девке?

– Честно говоря, не очень. Пятьсот рублей единовременно, и ещё триста, но уже ежегодно. Но дело не в этом.