upload

станет лучше, когда нам будет дозволено увидеть ее. Она любила его, и это было тяжело признавать.

Но факт остается фактом. Я, как не самая хорошая, но заботливая дочь, должна учесть это и сделать

то, на что бы никогда не решилась, не будь придавлена сложившимися обстоятельствами.

Я судорожно сглотнула и под бешеные удары сердца, отскакивающие от стен коридора, потянулась в

карман, чтобы достать телефон. Мои глаза слегка округлились, когда я взглянула на время. Пять

часов утра. Словно по сигналу широко раскрыла рот, издавая почти беззвучный зевок.

«Сделай это» сказала себе и зашла в список контактов.

Мой палец дрогнул над именем отца.

Да. Он записан, как «Патрик», а не «отец», «папа», «папуля», или что-то вроде того.

Устало потирая висок, я вслушивалась в монотонные, размеренные гудки длиной ровно одну

секунду и с таким же временным промежутком. Понятия не имею, сколько просидела в неподвижной

позе, ожидая, что мне ответят.

Черт бы его побрал.

Со злостью убрала телефон от лица и небрежно положила его рядом с собой. Где носит этого

человека? И дома ли он вообще? Если бы был, то давно заметил бы наше с мамой отсутствие. Или

ему настолько плевать на то, где мы находимся, что он просто-напросто решил не заморачиваться

подобными вопросами.

В любом случае, проигнорированные пять звонков от меня явно намекали на равнодушие с его

стороны.

Мне-то не больно. Но мама…

Я резко подскочила от приглушенного звука открывающихся дверей. Из другой части коридора, которая была скрыта от моего любопытного глаза, вышел тот самый высокий доктор плотного

телосложения. Засунув руки в карманы синей формы, он мельком прошелся взглядом и заострил

внимание на моей фигуре.

Не дождавшись, когда он подойдет ко мне, я сама ринулась к доктору.

— Как она? — накинулась сходу.

Мужчину моя реакция ничуть не удивила.

— Здравствуйте, — прозвучал невозмутимый голос. — Для начала… я не успел представиться.

Доктор Эрик Джеммисон, — он протянул руку.

Я спешно пожала ее.

— Так как моя мама? — вернулась к главному. Пофиг на эти любезные формальности. — Что с ней?

Затаила дыхание. От томительного беспокойства засосало под ложечкой.

— В общей сложности, — начал доктор, сцепив руки за спиной, — здоровью миссис Питерсон

ничего не угрожает. Точнее, угроза благополучно миновала, и сейчас ваша мама чувствует себя

более-менее хорошо. Но ей нужен отдых. Я настоятельно рекомендую ей остаться в больнице хотя

бы еще один день. Но было бы просто замечательно, если бы Линдси согласилась пройти

профилактическое лечение, ведь с беременностью в ее возрасте не шутят. Я был бы рад, если бы вам

удалось уговорить ее согласиться...

— Да, конечно, — промямлила я.

Стоп.

Стоп. Стоп. Стоп.

Ошеломленно подняла притупленный взор на доктора, который продолжал что-то говорить мне.

Что он сказал?

— Погодите.

Сомневаюсь, что доктор Джеммисон услышал мой лепет.

— Постойте.

Его губы продолжали шевелиться, озвучивая слова, которые не доходили до моих ушей. Будто

находясь за невидимым барьером, они тонули, растворялись в воздухе под напором оглушающей, гробовой тишины.

Беременна? Моя мама беременна?

Но как?

То есть, я, конечно, знаю, как это происходит, но… это не укладывалось в моей голове.

Понятие беременности и моей сорокаоднолетней матери не сходились друг с другом, словно два

звена из разных по структуре и содержанию цепей, которым суждено образовать нечто единое.

Оцепенение с внушающей скоростью охватило мое тело, превратив в камень мышцы, застудив

кровь, льющуюся по венам. Я стояла неподвижно, хлопала ресницами, которые внезапно стали

тяжелыми, и отчаянно пыталась пробиться сквозь глухую стену, разделяющую меня от реальности.

Мне было необходимо вынырнуть наружу, проделать отверстие в толстой корке льда и вдохнуть

спасительный глоток информации, которую доктор все еще озвучивал, но его речь замедлилась —

это я поняла по тому, как его рот почти не двигался.

— С вами все хорошо?

Наконец, я услышала что-то, кроме звенящего шока.

Неожиданно мое тело понесло в сторону, но доктор Джеммисон вовремя схватил меня за локоть.

— Я… в порядке, — глотая сухой воздух, пролепетала в ответ, уперев взгляд в бейджик мужчины.

Буквы, складывающиеся в его имя, расплывались.

— Может, присядете? — не дождавшись моего ответа, доктор усадил меня на скамью. — Вы не

знали о беременности своей матери? — догадался он.

Это было странно. У меня совершенно не осталось сил, и казалось, словно я опустошена изнутри, но

почему-то все еще могла удерживать свое тело в вертикальном положении.

— Нет, — хрипло отозвалась я, уставившись в пол.

Скажу больше: я бы никогда не подумала, что однажды услышу нечто подобное. Конечно, не надо

много ума, чтобы забеременеть. И в этом нет ничего сверхъестественного, тем более плохого. Но…

мне просто нужно заставить себя принять это.

— Что ж, примите мои поздравления, — раздался над головой все такой же ровный, спокойный

голос доктора Джеммисона. — Однако не забывайте о моих словах. Вашей маме нужен покой.

Угроза выкидыша миновала. Повезло, что срок маленький.

Я громко сглотнула болезненный ком в горле.

— Выкидыш? — наполовину вопросительным тоном выдавила я.