upload

тобой? Почему ты такой…

Я не успела договорить, как Влад сказал:

― Эйнштейн вчера умер.

Я открыла рот в немом изумлении. Моя душа рухнула вниз.

― О боже, ― прошептала я в ужасе.

Слезы моментально наполнили глаза, и я заплакала. Эйнштейн ― это самый добрый и

верный пес. Он любил Влада, и Влад любил его. Между ними была особая, никому не понятная

связь, которая делала их незаменимыми друг для друга. И я просто не представляла, что сейчас

испытывал Влад.

Поэтому он вчера не пришел в школу. Из-за Эйнштейна.

― Мне так жаль, ― всхлипнула я.

Влад сжал губы и кивнул.

Я не могла подобрать слов, поэтому просто сделала шаг вперед и обняла его. Крепко. Так

я хотела показать ему, что он может рассчитывать на мою поддержку. Влад не ожидал

подобного жеста с моей стороны, но неторопливо обнял меня в ответ.

Мы простояли, обнимаясь, несколько минут. Все, кто проходил мимо, бросали на нас

любопытные взгляды. И сейчас я позавидовала Владу, потому что он не мог видеть их. Школа

― не место, где мы могли поговорить об этом, и я с нетерпением ждала вечера, чтобы

встретиться с Владом и поговорить о случившемся. Все это время он поддерживал меня, теперь

настал мой черед быть опорой для него в трудную минуту. Ведь так поступают настоящие

друзья, верно?

На третьем уроке у меня возникло сильное желание сорваться с места и убежать. Я знала,

что Влад чувствовал то же самое. Клянусь здоровьем своих родителей, я старалась не плакать,

но слезы сами катились ручьями по щекам.

И когда мы пошли на обед, я не выдержала.

У столовой я дождалась Влада и сказала Виолетте, чтобы она шла без меня.

Мне было больно смотреть на своего друга. Он напоминал живого мертвеца, как бы

ужасно это ни звучало.

Полная решимости, я пошла ему навстречу.

― Давай уйдем, ― остановившись в полушаге, тихо сказала я ему.

74

Влад вздрогнул от неожиданности.

― Что? ― хрипло спросил он.

― Давай уйдем с уроков, ― повторила я громче.

Его брови сошлись вместе.

― Зачем?

― Я не могу здесь находиться, ― честно ответила я. ― А ты?

Влад опустил голову и тяжело вздохнул.

― И я.

― Тогда сбежим.

Никогда бы не подумала, что способна прогулять уроки.

― А что скажем учителям?

― Ничего, ― я махнула рукой. ― Просто уйдем. Плевать, что будут говорить. Мне нужен

свежий воздух, иначе голова взорвется от переизбытка мыслей.

― И у меня, ― кратко отозвался Влад.

― Уходим?

― Уходим.

Я схватила его за руку и повела к раздевалке. Когда мы оказались на улице, мне стало

лучше. Лицо обдувал холодный ноябрьский ветер. Я посильнее укуталась в куртку и

посмотрела на Влада. Ему, казалось, вообще было все равно на холод.

― Нужно уйти, пока нас не заметили, ― сказала я ему.

Влад лишь кивнул, покрепче сжал в руке трость и направился вперед.

― Я действительно это делаю, ― пробормотала я себе под нос и последовала за ним.

Влад старался идти быстро, но ему было сложно делать это без Эйнштейна. Плюс к этому

было скользко. Поэтому на помощь пришла я. Я поддерживала его за локоть, предупреждала,

когда на его пути были препятствия.

― А мы с тобой неплохая команда, ― сказала я, желая хоть как-то поднять настроение

Владу.

Он улыбнулся, но только из вежливости. Его душа болела и скорбела по Эйнштейну, и я

прекрасно это понимала.

Мы просто гуляли. Я старалась не думать о том, если папа узнает о моем сегодняшнем

побеге из школы. Сейчас важно было поддержать Влада.

― Куда хочешь идти? ― поинтересовалась я.

Он пожал плечами, выражая свое безразличие.

― Не боишься, что я куда-нибудь тебя заведу? ― пошутила я, и мой голос дрожал, то ли

от холода, то ли от волнения.

― Не боюсь. Я тебе верю.

Нам нужно было тихое место, где мы могли бы спокойно обо всем поговорить. Когда мы

проходили мимо детской площадки, я предложила остановиться. Я помогла дойти Владу до

лавочки.

― Я чувствую себя таким беспомощным без Эйнштейна, ― сказал он, и я села рядом с

ним.

Я достала одну руку из кармана и накрыла ею руку Влада. Тогда он повернул ее ладонью

вверх, и наши пальцы сплелись. Я понимала, что не должна сейчас сидеть и улыбаться, но я

чувствовала счастье оттого, что сжимала его руку. Я чувствовала счастье оттого, что была его

другом.

― Его отравили, ― процедил Влад сквозь плотно стиснутые зубы.

― Отравили? ― я не поверила своим ушам. ― Но кто? У кого хватит ума… убить твою

собаку?!

― Люди злы и жестоки, ― его пальцы сильнее сжали мою руку. ― К несчастью, я лично

знаком с одним… Живет в соседнем доме. Он всегда недолюбливал Эйнштейна, и я не знаю,

почему. То ли просто питал ненависть к животным, то ли мой пес ему что-то сделал.

― Эйнштейн был хорошей собакой. Он не мог никому причинить вред.

75

― Он любил тебя, ― прошептал Влад с улыбкой.

Уголки моих дрожащих губ приподнялись.

― И я его любила, ― сказала я.

― Мне будет не хватать его, ― а затем случилось то, чего я не ожидала. Влад зарыдал, но

слез не было. Он просто тихо постанывал и пальцами свободной руки сжимал переносицу от

боли. ― Чертовы люди! ― крикнул он, и я вздрогнула. ― Что вам сделал мой пес?! Почему из-