Упавшие как-то раз

Из-за этого беспросветного однообразия на меня стали нападать поочередно то бесцветная хандра, то жажда убежать, куда глаза глядят. Последняя подвигала меня на поступки не совсем адекватные. Например, я могла запросто уйти из королевского дворца на день, а то и на два, вернуться, как ни в чем не бывало, и отвечать на расспросы Эсфири загадочным молчанием. О нет, она не узнает, что я наведывалась в пустой оперный театр (тайные ходы и незапертые дверцы, как же я вас обожаю!), где подолгу блуждала в темноте или слушала редкие репетиции оркестра, лежа на сидениях бельэтажа.

Я тяжело переносила зиму, еще тяжелее – разлуку с Пуаро и опасностями (ах, милые, добрые опасности!), которые поджидали меня в городе Вечнозеленом. Возможно, я немного тосковала по Арчи, но признаваться себе в этом что-то не хотелось. Однажды, слушая какофонию оркестра в театре, я задумалась об Арчи, и перед мысленным взором тут же всплыл образ его невыносимой тетки. Вернее, псевдо-тетки. Я была уверена, она ему и близко не родня. Но как это доказать?

Впрочем, моя мысль сразу перепрыгнула к другому вопросу: пора строить воздушный шар. Чертежи имеются. А король наверняка достаточно богат, чтобы ссудить часть денег на материалы и инструменты.

Поразмыслив так, я направилась из театра прямиком в тронный зал, где Юлий восседал на троне со скучающим видом.

- Только что приходил посол из страны Лунного камня, - печально сообщил он. – Сказал, наши поставки вечнозеленых растений им больше не нужны. У них там какие-то проблемы с почвой… Что, Жюли? Что ты так неуверенно улыбаешься? Решительней! Нужно быть решительней во всем, даже если рискуешь ошибиться!

Король вскочил с трона и стал мерить шагами зал.

- Вот я и пришла сюда, потому что решилась кое о чем вас попросить, - ответила я, глядя на удаляющуюся спину в пятнистой мантии.

- Правда? И о чем же? – полюбопытствовал король и повернулся на каблуках лакированных туфель.

- Я тут подумала, не дадите ли вы мне денег на материалы для воздушного шара?

- Воздушный шар? – поморщил лоб Юлий. – Зачем? Улететь от нас вздумала?

- Ну-у-у, - помялась я, - в общем, да.

Король сделался мрачнее тучи, и сразу стало понятно: ничего-то он мне не даст.

- Ты красиво играешь на рояле, - сказал он. – Я слышал. И хочу послушать еще. Так что извини, денег не будет. И воздушного шара тоже.

Юлий счел, что тема закрыта, и со спокойной душой отправился играть в мини-гольф. Однако он меня недооценил. Настойчивость – вторая натура Жюли Лакруа.

На следующий день, когда он перебирал за столом документы на подпись, я вошла к нему без предупреждения и уселась напротив. Король поднял голову.

- Читайте, читайте, - милостиво разрешила я.

Но не прошло и минуты после того, как он вновь углубился в чтение.

- Что это? – воскликнул он, схватив листок с гербом страны. – Заявление? Воздушный шар для эксперимента? Ну, нет. Не подпишу. И не дождешься.

Я смотрела на него в упор. Уломать короля всего лишь вопрос времени. Я своего добьюсь. Он будет получать по заявлению каждый день, мои заявления завалят его стол и будут сыпаться на него со всех сторон, пока он не уступит. Пока король не согласится, Жюли Лакруа будет марать гербовую бумагу.

- Я прикажу посадить тебя под замок. А потом казню за непокорность, - пригрозил мне Юлий однажды утром. После того как получил очередное заявление.

- Так у вас ведь нет смертных казней.

- Введем. Что нам стоит! – воскликнул король. – Еще одна такая проделка – и голову долой.

Однако его угрозы я не побоялась, и назавтра он вновь ходил раздраженным, потому что мои заявления попадались ему повсюду. Даже в супах, которые он обожал.

- Ну, сколько можно, в конце концов! – раздосадовано крикнул он со своей половины обеденного стола (а стол был длиннющий). Эсфирь рядом со мной давилась от смеха в кулак. Король двумя пальцами вытащил намокшую бумагу из тарелки и бросил в угол. – Прекращай сейчас же, не то я за себя не ручаюсь!

Но я не прекратила, и этим же вечером все дворцовые слуги одновременно подскочили от его яростного вопля. Моя наглость достигла пределов – был попран его священный бильярдный стол.

- Что она себе позволяет! Нет, ну правда! – возмущался Юлий, комкая мои заявления. А ведь они так хорошо смотрелись на  зеленом покрытии стола! – Она запихала их даже в лузы! О, горе мне! Несчастный я король!

Я тихонько наблюдала за ним с балкона, грея руки в карманах пальто, и ждала, пока буря уляжется.

- Жюли! А ну, поди сюда! – окликнул меня Юлий. – Давай, выходи! Я тебя заметил!

Надо же, какой глазастый! И не спрячешься от него. Ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Я готовилась к взрыву негодования, к тюрьме и даже чему-то худшему. Но Юлий, стоило мне приблизиться, как-то сразу остыл и подобрел.

- Вижу, ты неисправима. Упертая, как коза! – рассмеялся он. – Ладно, будут тебе материалы. Слово даю.