Unknown

Мы становились маленьким кланом. Семья, чьи секреты и скрытые страсти бушевали на рампе словно в хорошо спродюсированном американском телесериале. Охранники, грузчики, девочки в униформе, операторы ЭВМ- все были частью закрытого от непосвящённых мира, в котором мы, и только мы были хозяевами. Знаете, что говорят продавцы тихонько друг другу, когда за пять минут до закрытия, усталые после трудового дня паренёк или женщина средних лет с извинениями забегают в магазин чтобы купить пакет молока или буханку хлеба?

А вы никогда и не узнаете. И будете лучше спать.

С таким графиком, от которого бы пришёл в восторг даже Тим Феррис моё падение на дно ускорилось стократ.

Хороших грузчиков в моё время ценили. А я, сука, был хорош! Даже похмельное состояние или слегка поддатый вид не являлись препятствием для того чтобы приступить к разгрузке очередного грузовика, водители которых орали на бедолаг в очереди:

-Да мне пох, что ты с семи стоишь, молочка и хлеб первые на выгрузку!

А наличие вино-водочного склада, по странной прихоти специалистов Службы Безопасности, не оборудованного видеонаблюдением, приглашало к серьёзному нарушению трудового, и лёгкому нарушению административного кодексов Республики Беларусь.

Потеряв связь с реальностью и написав заявление по собственному желанию я, со вздохом облегчения, стал свободным художником.

Через два года после прилёта из страны взрастившей Майли Сайрус, обладатель вида на жительство за который устроили бы драку практически все мексиканские, нелегальные мигранты, сержант отделения тактической разведки, бывший владелец торговой палатки, сварщик третьего разряда, неудавшийся маркетолог, супервайзер палуб и бассейнов на занюханном корыте Карнивал "Свобода", книгоман и новоиспечённый анархист-индивидуалист, стал ценителем воспетого во многих классических произведениях, образа жизни.

С утра, проснувшись от переживаний, описанных в первой главе, наш филиал Бильдербергского клуба с опухшими от вчерашних возлияний почётными членами, собирался возле ближайшего магазина с толерантными продавщицами (продавцами их совесть назвать не позволяет).

Деньги вносятся в общую кассу, причём сумма вносимых взносов не играет совершенно никакой роли. Не деньги правят нами, а свобода, равенство и братство. Жаль только покупаемого «бырла» хватает только на лёгкое снятие синдрома, от которого загнулся не один хороший человек.

Но ведь это только начало! Проявляя чудеса риторики, которым позавидовал бы специалист по НЛП с десятилетним стажем, новые сосуды с янтарной жидкостью и романтичными названиями (вот мне всегда было интересно, какой укуренный хипстер придумывает названия для бырла?) появляются под лавкой снова и снова. К десяти часам все возможные, богатые душой и легко относящиеся к мелким наличным, спонсоры редеют, мысли, согретые бутылочкой хорошего, недорого вина замедляются и время для фиесты вступает в свои права.

Как правило к полудню, ни одного любителя Бахуса вы в своих дворах уже не увидите. Думаете на сегодня все? А хрен вам! После трех часов, со вкусом перекусившие гречневой кашей или жареной картошкой, члены клуба возвращаются на вечернюю сессию, которая благодаря везению превратится в настоящую пьянку, или распустит погрустневших от неизбежности бытия граждан алкоголиков по домам.

Помыкавшись ещё какое-то время разнорабочим на разных сомнительных шарашках, и даже немного поработав в России и заработав нереальные для моего городка деньги в одном из самых знаменитых Московских яхт-клубов, я плавно подошёл к точке, после которой пословица: "Когда я упал, снизу постучали" обретает новый смысл.

Но девочки меня по прежнему любили.

Моей боевой подругой на тот период времени стала довольно милая и непосредственная наркоманка с условным сроком, которая в перерывах между прокалыванием кожи в паховой области (а вы не знали? Думали у наркоманов как фильмах все руки исколотые? Ха-ха! Два раза!) с удовольствием занималась со мной сексом и парила, в принадлежащей её маме, баньке.

Вся компашка, варившая купленный у подозрительных типов мак, относилась ко мне со скрытым превосходством, и наши разговоры были в стиле:

-Ну что наркоты? Хорошо Вам?

-А тебе алкаш? Вова, вот на**й ты бухаешь? Что ты нашёл в "синьке"?

Друзья по съёмной квартире, раскумарившись, начинали морализаторствовать с расслабленным видом и сигаретой. Надо отдать должное молодым людям, неоднократно каждый из них мне напоминал о вреде наркотиков, и брал с меня слово, что шприц заполненный чёрной жидкостью никогда не проткнёт мою мягкую и нежную кожу.

Жизнь стала лёгкой, отчаянной от безнадёжного падения в пропасть и незатейливой.

И вот однажды, после сумбурного застолья, ввязавшись в интеллектуальный спор между двумя мастерами спорта международного класса по литрболу, мне было с потрясающей простотой показано во что в конце концов я превратился.