Unknown

Хотя она призналась в своем гневе, ей еще предстоит действовать в соответствии с ним.

Возможно, она надеется, что я сделаю это тайно, чтобы ей даже пальцем не пришлось пошевелить. Однажды утром она проснется, а Шоу будет просто мертв.

Этого не происходит.

Приятных удобств для Мары не будет.

Она собирается научиться различать мысли и действия.

Каждый знает, что тот, кому он желает умереть. Очень немногим это удастся.

Я стою на одной стороне пропасти. Мара должна присоединиться ко мне.

Это единственный способ, чтобы мы могли по-настоящему быть вместе.

13

Мара

Ночью, лежа в постели в темноте, я могу сказать, что Коул еще не спит. Никаких медленных, тяжелых вздохов, только тишина, которая говорит мне, что он думает о чем-то изо всех сил.

Я тоже усиленно думаю.

Наверное, на ту же тему.

Мы оба видели эти фотографии сегодня утром. И мы оба знаем, что это значит.

Шоу начинает новый цикл убийств, практически без перерывов с момента последнего. Это означает, что еще две девушки принесены в жертву его голоду. Может больше.

Сколько времени понадобится офицеру Хоуксу, чтобы получить необходимые ему доказательства?

Коул говорит, что Хоукс даже не следит за Шоу. Вместо этого он следит за нами.

Я боюсь, что Шоу сорвет мое шоу. Его не пригласили, но я уверена, что ему бы хотелось снова появиться и злорадствовать нам в лицо.

Я ненавижу его. Ненавижу, что он беспрепятственно бродит вокруг, становясь с каждым днем все более злобным и жестоким.

Я могла бы спасти эту девушку. Ей было двадцать четыре, на год моложе меня. Студент-медик, судя по всему.

Если бы я сразу согласилась с Коулом, Шоу, возможно, уже был бы мертв. Он никогда не смог бы схватить ее, на каком бы тротуаре или переулке он ее ни нашел.

Мой отказ от насилия был опорой моего собственного самоощущения. Доказательства того, что я был хорошим человеком.

Теперь мне интересно, не трусиха ли я.

Идея встретиться с Шоу и принять против него реальные меры пугает меня. Мне никогда не переставали сниться кошмары о той ночи, когда он схватил меня. Я никогда не чувствовала большего страха, чем когда его бычье тело помчалось ко мне, слишком быстро, чтобы бежать или даже закричать, прежде чем он ударил меня так сильно, что мне показалось, что моя голова взорвалась.

На этот раз Коул будет со мной.

Но даже Коул не с нетерпением ждет боя с Шоу. Он лучше меня знает уровень жестокости и хитрости Шоу. Застать его врасплох будет непросто.

Если я ничего не предприму, то наверняка, как восход солнца, увижу еще одну статью об убитой девушке.

— Коул, — говорю я, нарушая тишину.

Он тут же отвечает:

- Да?

- Мы должны убить Шоу.

Он выдыхает небольшой глоток воздуха, что может быть забавно.

- Я знаю это. Я знал это с самого начала. Наконец-то ты догоняешь.

- Ну, я сейчас здесь. Как мы делаем это?

— Ты еще не готова.

Это так бесит, что я в раздражении переворачиваюсь, опираясь на локоть, пытаясь разглядеть выражение его лица в темноте.

- О чем ты говоришь?

— Если ты согласна, что нам нужно это сделать, то ты поможешь мне. У нас больше всего шансов на успех, работая вместе. Но ты не готова.

Это возмутительно. Я наконец-то согласилась делать то, что он хочет, и теперь он трахается со мной.

- Думаешь, ты собираешься меня тренировать? Типа, черт возьми, Мияги?

— Я собираюсь тебя подготовить.

Я не знаю, что это должно означать. И я не уверен, что хочу это знать.

- У нас нет на это времени! Шоу собирается убить еще одну девушку. Или меня! —говорю я, надеясь, что это подстегнет его.

Коул вздыхает.

- Ты думаешь в терминах обычного человека. Мы с Шоу не так думаем. Наш временной горизонт бесконечен. Теперь, когда элемент неожиданности исчез, его не волнует, понадобится ли мне неделя, месяц или двадцать лет, чтобы уничтожить меня. На самом деле он предпочел бы продлить его. Он наслаждается игрой, вот и весь смысл…

Меня бросает в дрожь, когда я осознаю, что, хотя мы с Коулом начинаем понимать друг друга, именно Шоу по-прежнему разделяет с ним наибольшее сходство взглядов.

- Я не хочу смотреть, как складываются тела, — говорю я Коулу. - Мы должны что-то сделать.

- Мы сделаем это, — уверяет меня Коул. - Очень скоро.

Мое шоу состоится за две недели до Рождества.

Впервые мое искусство будет выставлено само по себе, не имея возможности спрятаться среди других картин.

Я испытываю тошнотворное чувство страха, когда мы с Коулом едем в галерею в Лорел Хайтс, гадая, что произойдет, если никто не придет.

Однажды я увидела автора, сидящего в одиночестве за столом в Костко с высокой стопкой книг, и ни одного человека, заинтересованного в подписании одной из них. Ее выражение обнадеживающего предвкушения, когда я приблизилась, а затем сокрушающее разочарование, когда я прошла мимо, до сих пор остается одной из самых печальных вещей, которые я когда-либо видела.

Я не хочу быть таким автором.

— Не волнуйся, — говорит Коул, сжимая мое бедро и поворачивая руль другой рукой. Эти вещи всегда упакованы. Особенно, когда я нанимаю поставщиков провизии даже лучше, чем Бетси, и у них столько шампанского, что можно утопить лошадь.