Unknown

Я дернул адвоката защиты за руку.

— Могу я поговорить с судьей?

Меня привели к присяге, и я повернулся, чтобы обратиться к судье.

— То, что обвиняемый был пьян в ту ночь, о которой идет речь, это правда, однако есть и другие моменты, на которые, я думаю, следует обратить внимание суда. На основании проведенного мной расследования могу с уверенностью заявить, что этот человек действовал под влиянием людей, которые хотели втянуть его в свой мир преступлений и бандитизма. Обвиняемый знает об этом. Он пытается уйти от подобного влияния, поменяв квартиру и переехав в другой район. Ваша честь, я знаю, что не должен высказывать свое мнение как офицер полиции, но с вашего разрешения мне хотелось бы это сделать.

Мировой судья медленно кивнул.

— Если обвиняемый останется в этом районе, он в конце концов попадет под влияние преступников и предстанет перед этим судом по гораздо более серьезным обвинениям, чем те, которые ему предъявлены сейчас. Это не в моих интересах, как офицера полиции, и, смею добавить, не в интересах этого суда.

В суде воцарилась абсолютная тишина. Судья повернулся к адвокату защиты.

— Почему же вы этого не сказали?

В зале раздался смех.

Обвиняемый был возвращен в суд для составления решения об испытательном сроке. Я вышел из заседания суда. Адвокат защиты догнал меня в коридоре.

— Вы там хорошо поработали. Многие полицейские бросили бы его на съедение волкам, учитывая компанию, в которой он был арестован.

— Шанс нужно давать каждому.

Подойдя к главному выходу, я почувствовал, как кто-то дергает меня за руку. Повернувшись, я увидел, что рядом со мной стоит молодая особа, едва достигшая восемнадцати лет. На секунду мое сердце остановилось — я было подумал, что это та самая девушка, которая пришла в участок, чтобы заявить об изнасиловании. Я вопросительно посмотрел на нее.

— Я его сестра. Только что разговаривала по телефону с мамой. Она просила меня поблагодарить вас за то, что вы сделали.

Я кивнул и вышел на улицу. Было яркое, солнечное утро. Раскурив сигару, я глубоко затянулся. У меня были хорошие и прекрасные дни, дни, когда я чувствовал, как мое сердце наполняется гордостью, но тот день я запомнил лучше других.

Через неделю я снова надел полицейскую форму. Мы получили вызов на ДТП, связанное с наездом на пешехода на Крамлин-роуд, прямо напротив тюрьмы. Прибыв на место, мы обнаружили брошенную машину и несколько разбитых автомобилей. Все выглядело так, что какой-то пьяный водитель не справился с управлением, врезался в припаркованные машины и скрылся, чтобы избежать ареста. Я был «стрелком», вооруженным карабином M-1, чтобы защитить водителя и наблюдателя, недавно прибывшего к нам стажёра. Пока водитель парковался, мы перекрыли дорогу, чтобы наш коллега смог провести свое расследование.

До меня донесся крик охранника, стоящего у входа в тюрьму.

— Человек, который вел машину, только что пробежал по этой улице. — Рука указала в сторону нижнего Шэнкилла. — Его рост чуть меньше пяти футов восьми дюймов, светлые волосы, одет в белую футболку.

Я поблагодарил, отдал винтовку для сохранности водителю и побежал по улице искать беглеца. Сворачивать с Крамлин-роуд в тускло освещенные переулки, которые ее окружают, опасно для любого одинокого человека, даже для полицейского, и, возможно, мне следовало бы знать об этом получше. Свернув внизу за угол, я обнаружил своего подозреваемого, полностью соответствовавшего описанию. Была только одна проблема: он стоял посреди группы из примерно двадцати молодых людей и просил их о помощи. Все как один повернулись ко мне.

У меня не было даже рации, чтобы вызвать подкрепление. Оставалось два варианта: отступать или наступать. Я быстро вошел в середину группы и положил руку на плечо человека в белой футболке.

— Вы арестованы за неосторожное вождение.

Быстро развернув задержанного, я заломил ему руку за спину и стал тащить его обратно к основной улице, — спасибо тренировкам с отягощениями, которыми я занимался все эти годы. Быстрота моих действий застала группу врасплох. Они следовали за мной, как стая голодных, но настороженных волков. Если бы я только смог выйти с ним на Крамлин-роуд, меня бы поддержали два других полицейских и охранники тюрьмы. Все шло отлично, мне оставалось пройти около семидесяти метров. Затем мой подозреваемый начал жаловаться.

— У вас нет доказательств, чтобы арестовать меня.

— Нет, есть!

Осталось шестьдесят пять метров.

— Вы не можете арестовать его без доказательств! — крикнул высокий молодой человек лет двадцати. Его спутники выразили свое согласие. Они находились в центре узкой улицы, идя рядом со мной по тротуару, и становились все смелее, постепенно приближаясь ко мне.

— Не лезьте сюда. Это дело полиции.

Осталось пятьдесят метров. Я посмотрел на хорошо освещенную дорогу впереди, и тут мой подопечный воспользовался моментом, чтобы обхватить рукой фонарный столб.

Я попытался оторвать его, но он держался изо всех сил. Группа окружила меня с трех сторон. Их вожак оказался почти на расстоянии вытянутой руки от меня.

— Дайте ему уйти, — вкрадчиво произнёс он.