Unknown

Я поднимаю оружие, прицеливаюсь и стреляю. Мозги разбрызгиваются по обоям плотным ярким лоскутным одеялом красного цвета. Злоумышленник, которому принадлежал мозг, тяжело падает на колени, лицом в ковер. Второй разворачивается на каблуках и направляет дуло винтовки в мою сторону. Прежде чем он успевает выстрелить, Рейна достает нож из кармана своего платья и вонзает его ему в шею. Он кричит, отшатываясь в сторону и роняет винтовку. Пока он борется с лезвием, торчащим сбоку из его шеи, отчаянно пытаясь выдернуть его, я всаживаю пулю ему между глаз. Он дергается и падает, приземляясь спиной на бархатный диван. Кровь беспорядочно брызжет из раны на его шее. Затем медленно сползает на пол и остается неподвижным, его рот приоткрыт. Рейна смотрит на меня с нескрываемым раздражением.

— Я бы справилась с этим, Куинн.

Эта женщина. Господи Иисусе, ты действительно сломал форму, когда делал это.

— Тебе чуть не прострелили твою чертову голову! И да, не за что!

Закатив глаза, как будто думает, что я веду себя нелепо, она опускается на колени рядом с телом перед диваном. Она выдергивает нож из его шеи, вытирает лезвие о его куртку и прячет обратно в потайной карман под юбкой своего платья. Она берет его винтовку, проверяет, есть ли патрон в патроннике, и встает.

— Ты знаешь этих парней?

Впечатленный ее абсолютным спокойствием, я говорю: — Нет. Ты?

Она качает головой.

— Где Лили? — спрашиваю я.

— Джанни отвел ее в безопасное место. А мама?

— Одна на кухне, пьет вино в темноте.

Она кивает, как будто то, что я только что сказал ей, совершенно нормально. Когда снаружи снова раздается стрельба, она спрашивает: — Есть идеи, сколько их там?

— Я насчитал шестерых. Убил одного в коридоре. Плюс эти двое, остается трое.

— Двое.

— Как ты себе это представляешь?

— Я убила еще одного по дороге сюда.

— Конечно, ты это сделала.

Тряхнув головой, она перекидывает волосы через плечо.

— Показала ему свои сиськи. Он замер, как олень в свете фар.

Забавно, как я могу безумно ревновать к мертвецу, которого никогда не видел.

— Как изобретательно.

— Мужчины раздражающе предсказуемы.

— Сиськи наша ахиллесова пята. А теперь спускайся в подвал к своему брату и Лили. Я разберусь с остальным…

— О, заткнись, Куинн, — сердито перебивает она, затем разворачивается и выходит из комнаты.

Я должен воспользоваться моментом, чтобы прижать руку к своему сердцу, у которого случился приступ. Сколько бы я ни прожил, никогда не забуду образ Рейны Карузо в черном платье и туфлях на шпильках, с крупнокалиберной винтовкой наперевес, когда она отправляется на охоту за вооруженными злоумышленниками, покачивая полными бедрами и развевая длинные темные волосы, как флаг.

Я снова начинаю двигаться, когда слышу отрывистое пульсирование выстрелов. Лавируя между бархатными креслами и диванами с ворсистой обивкой, выхожу в коридор. Я обыскиваю еще пять комнат на первом этаже, каждая больше предыдущей и, похоже, используется только для демонстрации отвратительной мебели и пугающих произведений искусства на религиозную тематику. Все они пусты. Возле лестницы в фойе лицом вниз в луже крови лежит человек в черном боевом снаряжении. Его оружие пропало. Входная дверь широко открыта. Я вижу, как трое охранников Джанни пробегают мимо, преследуя кого-то, кто бежит быстрым шагом. Несколько секунд спустя снова раздается стрельба, затем раздаются крики на итальянском, которые звучат празднично. Если на территорию проникло всего шестеро мужчин, то остается убрать еще одного. Рейны нигде не видно, поэтому я взбегаю по лестнице и хожу из комнаты в комнату, проверяя их одну за другой, чтобы убедиться, что они пусты. Убедившись, что это так, я бегу обратно вниз по лестнице, и торопливо обхожу оставшиеся комнаты на первом этаже. Они все тоже пусты. Затем слышу сердитый голос, доносящийся из соседней комнаты. Этот голос я узнал бы где угодно.

— Давай, ублюдок. Ты окажешь мне услугу. Но я снова увижу тебя в аду, а потом отрежу тебе яйца и задушу ими.

Рейна.

Мое сердцебиение ускоряется. Двигаясь быстро, но бесшумно, я подхожу к двери с пистолетом в руке и останавливаюсь. Когда я заглядываю внутрь, мое бешено колотящееся сердце замирает. Рейна стоит перед камином, глаза сверкают яростью, подбородок вызывающе поднят. Напротив нее, примерно в шести футах, стоит мужчина. Он целится ей в грудь из полуавтоматического пистолета. На полу рядом с ним лежит винтовка. Я думаю, это та самая, которую она несла. Должно быть, он каким-то образом застал ее врасплох и вырвал из рук.