Unknown

— С тех пор, как ты ворвалась ко мне на склад той ночью, дразнила меня, а потом отказала. С тех пор, как я довел тебя пальцами до оргазма в лифте. — Коннор наклоняется ближе, его теплое дыхание касается моего уха. — Нет, Сирша, я почти ни о чем не думал, кроме как трахнуть тебя. Я был первым мужчиной, который довел тебя до оргазма, теперь я знаю это. Но ты все еще не рассказала мне об оргазмах, которые ты испытываешь сама? Если испытываешь. О чем ты фантазируешь?

О тебе. С тех пор как я вошла на тот склад, только о тебе. Но я не собираюсь этого говорить.

— Я не знаю, — решительно отвечаю я, делая еще один глоток напитка со вкусом меда.

Коннор отстраняется, насмешливо улыбаясь мне.

— Не фантазируешь? Или не мастурбируешь? Я полагаю, кому-то, к кому так мало прикасались, как к тебе, не нужно многого, чтобы кончить. Всего несколько поглаживаний пальцем по твоему тоскующему клитору…

— Сегодня вечером я умру от возбуждения или смущения, или от того и другого вместе, — ошеломленно думаю я, пытаясь взять себя в руки. Мы находимся в клубе пятнадцать минут, и я уже чувствую настойчивую пульсацию между ног. Крошечные черные шелковые стринги, которые прислал мне Коннор, промокли насквозь. Я чувствую, как они прилипают к моим складкам. Каждый дюйм моего тела уже ощущается так, словно у меня все колит. Мои нервы, провода под напряжением, наэлектризованные и поющие по каждой прихоти Коннора.

— Ты меня дразнишь. — Свирепо смотрю на него, одним смелым глотком допиваю свой напиток и ставлю его обратно на стойку. — Я фантазирую о… нормальных вещах, ясно? И ни о ком конкретно. О ком-то, кто опускается на меня. Возможно, я сверху в постели. Я не знаю, о чем я фантазирую, понял? Я лишь видела нескольких порнофильмов, которые мне удалось стащить кое-где. Это то, что ты хотел знать? Что я ужасно наивна и имею лишь базовые знания о сексе? Давай, смейся надо мной. Я знаю, что ты этого хочешь.

Глаза Коннора встречаются с моими, яркие и горячие, и еще один импульс желания проносится по мне с такой силой, что я почти теряю сознание.

— Ну что ж, Сирша, — говорит он низким голосом, который обволакивает меня, как шелк, без намека на насмешку в нем. — Сегодня вечером ты получишь неплохое представление.

Он протягивает мне еще один напиток, его рука указывает на комнату вокруг нас, когда он делает глоток из своего.

— Этот этаж общественный, — тихо говорит он, достаточно тихо, чтобы слышала только я, когда он придвигается еще ближе, его бедро задевает мое, когда мы стоим бок о бок. — Для тех, кто хочет проявить свои желания или быть выставленным напоказ. Оглянись вокруг, Сирша… с течением ночи здесь будет только больше разврата.

Сначала, когда мы вошли, я окинула зал лишь беглым взглядом и направилась прямо к бару, но теперь, когда я смотрю на него более отчетливо, мое сердце начинает учащенно биться. Различное оборудование по всей комнате: столы с мягкой обивкой, скамейки, подобные той, о которой Коннор упоминал прошлой ночью, Х-образная конструкция, металлический каркас со свисающими с него наручниками, нечто, поразительно напоминающее средневековый инвентарь, разбросаны по краям комнаты, расставлены в промежутках между занавешенными нишами. Большинство из них пусты, но по мере того, как растущее число посетителей клуба начинает отфильтровываться от бара, я вижу, как к ним начинают двигаться пары, некоторые разбиваются на пары и направляются к строениям или альковам.

Коннор приподнимает бровь, протягивая руку.

— Хочешь взглянуть поближе, Сирша?

Я с трудом сглатываю, допивая остатки своего напитка.

— Мы должны предоставить им немного пространства, уединения, не так ли?

Он смеется.

— Сирша, что я только что сказал? Если они хотели бы поиграть наедине, то пошли бы в альковы или сняли отдельную комнату наверху. Они хотят, чтобы их видели. И что?

Его рука все еще протянута, и я знаю, что это еще один вызов. Я знаю, в какую игру мы играем, и, нервно оглядывая периметр комнаты, я понимаю, что у меня есть два варианта. Я могу смириться с поражением, признать, что это слишком тяжело для меня и моей “чопорной” чувствительности, и сказать Коннору, что хочу уйти. Он отвезет меня обратно в отель, я абсолютно не сомневаюсь, что он это сделает. Он, вероятно, получил бы столько же удовольствия от моей капитуляции перед его настойчивостью в том, что я никогда не смогу удовлетворить его желания, сколько и от того, что я действительно останусь или даже поучаствую в них. Он не будет заставлять меня что-либо делать. Или… я могу остаться, и передо мной откроется совершенно новый мир. Я вижу, как далеко Коннор собирается зайти, и выбираю, где я подведу черту… но пока не совсем.

Посмотрим, сколько усилий потребуется, чтобы заставить меня плакать, дядя.

— Чего ты боишься, принцесса? — Ясный взгляд Коннора встречается с моим, и мое сердце снова бешено колотится в груди.

Чего я боюсь? Наготы? Видеть, как люди занимаются сексом у меня на глазах? Конечно, я не такая уж ханжа… И тут меня осеняет, пульс учащается у меня в горле, и я очень серьезно подумываю о том, чтобы сказать Коннору…