Unknown

Это напомнило Нэнси о загадочном злоумышленнике, который вторгся в поместье Юджина Хорвата на острове во вторник вечером. Она рассказала МакГиннису об инциденте и добавила:

– Если мистер Хорват прав, этого мошенника могли звать Суини Флинт. Это вам ни о чём не говорит?

– Хм. – Шеф МакГиннис некоторое время молчал. – Я не уверен, но имя действительно звучит смутно знакомо. Позволь мне проверить и перезвонить.

– Спасибо, шеф. Я была бы вам очень признательна.

Нэнси как раз заканчивала завтракать, когда заглянула Бесс Марвин. Пухленькая блондинка сгорала от нетерпения узнать подробности захватывающего неприятного приключения своей подруги прошлой ночью.

Нэнси была удивлена.

– Как ты узнала об этом?

– Из утреннего выпуска новостей. В конце концов, ты – Нэнси Дрю, знаменитая девушка-детектив, а Джек Вернон баллотируется на государственную должность – вот из чего состоят заголовки газет!

– О, Бесс, – усмехнулась Нэнси. – Пойдём выпьем чашечку кофе, и я тебе всё расскажу.

Через несколько минут зазвонил телефон. Когда Нэнси ответила на звонок, её ждал ещё один сюрприз. Звонил Бретт Халм. Его голос звучал напряжённо.

– Ты права, Нэнси. Пришло время поговорить. Прошлой ночью в мою машину подложили бомбу. Она сработала, когда я открыл дверь. К счастью, она была неисправной, или подключение было неудачным. Во всяком случае, повреждения оказались незначительными.

– Слава богу, – выдохнула Нэнси. – Бретт, если ты готов поговорить, я думаю, что кое-кто ещё должен участвовать в нашей беседе… Ким Вернон. Ты согласен, чтобы мы встретились втроём?

– Конечно... если она захочет меня видеть.

– Уверена, что захочет! – Нэнси мгновенно повесила трубку и набрала номер Ким, надеясь застать её дома. Звезда гольфа ответила и охотно согласилась на встречу в то же утро.

Когда всё было устроено, Нэнси повернулась к Бесс.

– Ух! Ты всё слышала? Я думаю, что теперь мы действительно кое-чего добьёмся.

– Дай мне знать, как всё сложится, Нэнси. И кстати, ты не могла бы меня подбросить до дома по дороге к Ким?

– Конечно.

Только девушки направились к двери, снова зазвонил телефон. На линии был Тэд Фарр, голос его звучал оптимистично и взволнованно.

– Хорошие новости, Нэнси! Мама полностью поправилась!

– О, замечательно, Тэд! Она теперь может говорить?

– Ещё бы! И ей не терпится поговорить с тобой. Есть шанс, что ты сможешь добраться до Нью-Йорка?

– Как насчёт того, чтобы я приехала попозже сегодня днём?

– Отлично, я надеялся, что ты это скажешь!

– Я приеду, – пообещала Нэнси. Повесив трубку, она сообщила новости Бесс, которая больше, чем когда-либо, хотела быть в курсе хода расследования.

– Я всё тебе расскажу, – усмехнулась Нэнси, останавливая машину перед домом Марвинов.

– Позвони мне перед отъездом в Нью-Йорк, хорошо? – попросила Бесс.

Нэнси согласилась и вскоре уже была на пути к коттеджу Ким на берегу реки.

Ким была одна, когда приехала Нэнси. Её щёки слегка покраснели от волнения. В розовой футболке и выцветших джинсах, с тёмными вьющимися волосами, обрамлявшими лицо, она показалась Нэнси больше похожей на застенчивую хорошенькую старшеклассницу, чем на знаменитую гольфистку.

Бретт Халм позвонил в дверь несколько мгновений спустя, и Ким пошла открывать. По их словам и поведению Нэнси было очевидно, что оба были глубоко тронуты и счастливы снова увидеть друг друга, несмотря на неприятные обстоятельства, которые свели их вместе. Юная сыщица чувствовала себя более чем когда-либо уверенной в том, что они всё ещё любят друг друга.

– Полагаю, ты первая, Ким, – сказала Нэнси, когда они устроились: Нэнси в кресле, обитом ситцем, Бретт и Ким на диване. – Расскажи нам всё, что тебе известно и что могло привести к нападению на твоего брата прошлой ночью.

Голос Ким слегка дрожал, когда она рассказала, как они с Джеком потеряли своих родителей в результате несчастного случая вскоре после того, как она стала профессионалом. Благодаря своим выигрышам в гольф, которые в то время были ещё мизерными, она помогла ему поступить в аспирантуру, где он специализировался на политологии. Но их финансовое положение было шатким, и Джек чувствовал себя виноватым из-за того, что жил за счёт щедрости сестры.

– Это действительно то, что привело ко всем неприятностям.

– Под «неприятностями» ты имеешь в виду кражу паука из драгоценных камней мадам Арахны? – мягко спросила Нэнси.

Ким была поражена тем, что Нэнси знала о краже, но просто кивнула, выражение её лица было напряжённым и несчастным.

– Да. Видишь ли, именно мой брат украл его! Я играла на турнире недалеко от Оушенвью, когда это случилось. Джек пришёл ко мне поздно вечером и рассказал всю историю.

Ким рассказала, что он присутствовал на фестивале со своим университетским хором. Он сказал ей, что к нему обратился человек, который представился рекламным агентом, работающим на мадам Арахну. Карьера оперной звезды, казалось, шла на убыль, и она больше не получала того признания, которого так жаждала и которое считала заслуженным.