— И за свои. Держи, вот тебе похлебка и сухари. Займи себя завтраком и не кусайся. Я же могу рассчитывать на твое молчание?
— Хм... решил купить меня бульоном? — Я сложила руки на груди. — Знаешь, чем послушницу Яники брать. Мяса туда добавь и по рукам. Ничего не видела и не знаю.
— Дорого берешь, лера, — засмеялся он и таки отстегнул мне немного остывшей оленины.
Не успела доесть, как за маленький грубосколоченный столик присела и Ксани. Выглядела лисица весьма неоднозначно. Мятая какая-то, взлохмаченная, а губы... припухшие.
— Любил или бил? — подколола я ее.
— Не спрашивай... Ни о чем!
— Выходит, любил, — усмехнулась и тут же за спиной услышала грозный рык Тагара. Злобный такой. Уж не знаю, кого он там распекал, но я тем бедолагам не позавидовала. — Нет, видимо, недолюбил, — поморщившись, отправила в рот последнюю ложку бульона.
— Ты всегда такой язвой была? — Ксани придвинулась ближе. — Или тебя тоже того... недолюбили?
— Меня? Сестра, опомнись, мы же только волею богини жрицами не стали. Это мы отлюбливать должны от и до. Не позорь Янику!
Она прыснула со смеху и обернулась к притихшему повару. Тот поймал ее взгляд, скупо улыбнулся и выдал тарелку с похлебкой и ей. И тут же, словно спохватившись, достал небольшую миску с нарезанными полосками копченым мясом.
— Спасибо, — она просияла.
— Приказ несчастного непринятого мужчины, — пробасил он. — Откармливать мясом при любой возможности. Но я ничего не говорил.
Я хохотнула.
— Вот видишь, Астрид, во всем есть свои плюсы, — фыркнула лиса.
— Молчи уже, — я послала этой шибко гордой скептический взгляд. — У тебя губы как жопка уточки. И не говори мне, что это не потому, что кого-то слишком страстно целовали.
— Наговор! — она подцепила кусок мяса и отправила его в рот.
За нашими спинами снова грозно проорал военачальник горных львов.
Кажется, он рассчитывал этой ночью много на большее, чем просто поцелуи.
Отставив тарелку, я поставила локоть на стол и оперлась на ладонь подбородком. К дороге, ведущей на тракт, подкатили еще несколько телег. С одной из них спрыгнул Ярвен и активно зажестикулировал, что-то объясняя молодым воинам.
— А это, наверное, для вас повозка, — произнес Шафат.
— Для нас? — я нахмурилась.
Трястись всю дорогу в телеге в мои планы не входило.
Я видела этот переход несколько иначе. Оставив подругу за столом, поднялась и двинулась к Ярвену.
В голове очень быстро созрел весьма коварный план.
Мой дракон стоял у телеги ко мне спиной и выговаривал воинам за нерасторопность. Они, втянув головы в плечи, рассматривали что-то под своими ногами. Ясно. Выходит, не только Тагар не в духе. Подойдя к вечно хмурому дракону вплотную, коснулась его плеча пальчиками, обращая на себя внимание. Он слегка вздрогнул и резко обернулся.
— Астрид?! — на его лице мелькнуло удивление. — Но почему ты не спишь? Я же приказал не тревожить!
— Потому что картошка, — отшутилась я.
— Что? — на его переносице залегла хмурая складка. — Какая еще картошка?
— Вон та, — я указала на воинов, которые, до сих пор ползая на четвереньках, собирали рассыпавшиеся у нашей палатки клубни в деревянные высокие ящики.
— Ясно, — Ярвен нахмурился еще больше. — Значит, выспишься в пути. Для вас с Ксани собирают телегу. Думаю, два матраса набитых соломой будет достаточно.
Я взглянула на телегу. Ну, признаться, до этого момента мне и досок было достаточно. Но сейчас я решила вредничать до победного. Все на пользу нашим отношениям будет. С этим драконом расслабляться никак нельзя.
— Не годится, генерал, — цыкнув, недовольно покачала головой. — Не поеду я в ней. И все тут.
— А если три матраса? — он как-то обреченно растер шею, будто догадываясь, что сейчас легко ему не будет.
— Твои объятия, — я упрямо выдвинула подбородок вперед. — На другое не согласна. Украл, соблазнился, а теперь стереги! Глаз с меня не спускай и держи при себе. А то мало ли что я там удумаю.
Он замер и тяжело вздохнул. Так жалостливо взглянул на меня своими темными очами с длинными ресницами. Такой трогательный, такой ранимый.
— Астрид, — выдохнул он и скупо улыбнулся. — В седле тебе будет неудобно.
Моргнул и ресничками хлоп-хлоп...
В мою душу закралось нехорошее подозрение, что меня здесь и сейчас просто пытаются взять в оборот. Да что я Ярвена Шрама не видела, что ли? Суровый грозный мужик, весьма циничный и способный здорово так шантажировать, давя на больные места. Так откуда этот щенячий взгляд? Откуда эти робкие нотки в голосе?
— Я поскачу на твоей лошади и в твоих объятиях, — твердо произнесла и приподняла бровь, жирно намекая, что не поведусь ни на какие уловки.
Молодые воины, снаряжающие повозку, нас явно слышали, так как один тихонько толкнул плечом другого, и они ощерились в улыбочках.
— Пошли отсюда пока! — рявкнул Ярвен, вмиг растеряв всю свою напускную степенность и ранимость. — Увижу, что слоняетесь без дела — высеку!
Мужчин тут же сдуло, сиганули с телеги так резво, что она покачнулась.
— Лера, — голос Ярвена стал строже и жестче, — путь неблизкий. Мы идем через северный лес к восточному тракту. Дальше...