Unknown

Стояла абсолютная тишина. Это было первое, что она заметила. В каждой комнате дома была слышна музыка – танцевальные ритмы в подвале, струнный квартет служил фоном для разговоров в залах, а на лестнице играл джаз. Но здесь царила тишина. В этот полночный час сюда не долетал даже шум уличного транспорта.

В тишине Белла обошла дворик. Её каблучки цокали по каменному полу. Крыши над двориком не было, и тем не менее было тепло. На серо-синем небе висел бледный месяц, играющий в прятки с пухлыми облаками, но никакого ветра не ощущалось – ветви декоративной смоковницы в центре дворика были совершенно неподвижны. Её ветви украшали светильники, лампочки которых имели форму маленьких китайских фонариков, и свет и тени, отбрасываемые ими, были неподвижны, как на картинке.

В углу стоял кованый столик, окружённый благоухающими деревцами в каменных кадках – лимонное дерево и апельсиновое дерево с почти созревшими фруктами, распространявшими лёгкий сладковатый аромат, и большая деревянная кадка с золотистыми цветками на апельсиновом дереве, пахнущими базиликом. На столике стоял полупустой бокал с шампанским и наполовину догоревшая плоская свечка. Стулья были отодвинуты к стенкам, словно сидевшие на них люди внезапно поднялись.

Белла огляделась. Нет, дворик был совершенно пуст. Она опустилась на один из стульев и обнаружила, почему в маленьком дворике так невероятно тепло: за растениями виднелся высокий обогреватель, похожий на робота-дворецкого. Она рассмеялась и похлопала его по боку. Она ощущала, что ей тепло. Он чувствовала, что расслабляется так, как не расслаблялась уже давно – н-да, с каких пор? Дни, недели?

Она залезла в сумочку и вытащила оттуда новый мобильник. Склонившись над ним, она смогла достаточно хорошо видеть клавиши, чтобы написать Лотти смс: Устала, вызываю кэб. А ты?

Ответ пришёл тут же: СВ.

Белла схватилась за виски. СВ? Что это означает? Боже, год назад она постоянно пользовалась такими сокращениями. И как она смогла их забыть?

Свечка замерцала, и она вздрогнула, вспомнив. Ах да. Скоро вернусь. Лотти хотела этим сказать, что Белла должна ехать домой и не ждать её.

Белла позвонила в компанию мини-кэбов, где ей с многочисленными извинениями сообщили, что ей придётся подождать минут сорок, и да, они знают, куда ехать. У них есть бронирование от мисс Хендред.

– Слава Богу, – сказала Белла от всего сердца. – Об этом я даже не подумала. Сейчас мне бы пришлось выяснять почтовый индекс. Вы просто сокровище.

Её комплименту явно обрадовались, поскольку ей ответили, что они делают это с удовольствием.

– Спасибо. Итак, через сорок минут. Я настроюсь на это.

Она закончила разговор и ещё раз проверила сообщения. Нет, ничего нового. Ну да, вечер субботы. В субботу вечером люди не начинают писать смс внезапно вернувшейся сестре, верно? Они где-то вне дома и развлекаются вовсю.

Белла потянулась. И поскольку она была одна, то вытянула ноги и подрыгала ступнями. Её босоножки были очень сексуальны, но в них уставали ноги, десять месяцев носившие только шлёпки. Белла повертела ступнями и удовлетворённо вздохнула.

И тут почти одновременно случились три вещи.

Огонёк свечки выстрелил вверх, как ракета, и тут же погас.

Белла подпрыгнула, как дельфин, выныривающий из моря, и снова приземлилась на край стула.

Стул опрокинулся назад. Даже крепкий столик немного пошатнулся, когда Белла инстинктивно вытянула руку, чтобы ухватиться за него для равновесия. Ей, однако, удалось лишь уцепиться пальцами за плющ, свисающий со стены справа от неё. Плющ оторвался от стены и упал на каменный пол так же быстро, как и она.

– Дерь-мо, – прохрипела Белла ещё в падении.

Маленькие и большие кадки вокруг неё опрокинулись – по меньшей мере одна из них разбилась, судя по звуку, и на Беллу посыпались ветки и листья. Сама она свалилась на кучу плюща. Одна её рука обвилась вокруг ствола лаврового дерева.

Во дворике стало тихо. Белла, застыв от ужаса, лежала на каменном полу с закрытыми глазами.

В какой-то момент она смогла вдохнуть и открыть глаза.

– О нет! – выдохнула она в отчаянии.

Как будто пронёсся торнадо, подумала она. Полнейшее разорение! Даже не считая оборванного плюща, все деревца и кусты, насколько она могла видеть в темноте, шатались, как пьяные, тряся оборванными ветвями. Она попыталась сесть, но её зажало между опрокинувшимися кадками. Она не могла разглядеть, где кончаются тени и начинаются собственно растения, тем не менее было очевидно, что что-то твёрдое давит ей в спину, колени, ступни и даже живот. И она не могла ни на что опереться или за что-то удержаться. И когда ей всё же удалось приподняться так, что спина упёрлась в каменную стену, она тем не менее поняла, что высокие и тонкие каблуки её босоножек не дают ей возможности сдвинуть ступни и выпрямиться.

– Я в ловушке, – не веряще сказала она. – Давай, думай! Думай!

Она попробовала снять правый босоножек. Из-за темноты ей не были видны ремешки, но ей показалось, что куски плюща обвили её ногу и опутали её крепче, чем застёжка босоножки.