Unknown

– Ох, я чувствую облегчение. – Белла неосознанно задержала дыхание. – Кстати, вы, я думаю, не правы. Я уверена, что мне надо перед вами извиниться.

– За что? – В его голосе слышалось подозрение.

– Но я же стукнула вас по голове, разве нет?

Он удивлённо рассмеялся.

– Действительно. Я об этом забыл.

– Очень рыцарственно. – Постепенно она стала чувствовать себя лучше. – Спасибо.

– Не за что. Настоящий рыцарь не оставил бы вас на полу так надолго. Подождите. Давайте попробуем перепилить этот чёртов плющ ключом.

Он присел на корточки и положил сильную руку ей на ступню, чтобы придержать её. Она знала, что ничего иного он делать не собирается, но тепло его ладони на её голой лодыжке ощущалось удивительно интимно. И как-то правильно, словно она знала его всю жизнь.

Белла уставилась в темноту, но, насколько она могла судить, он это чувствовал иначе, не так, как она. Он был просто решительный мужчина, который делает то, что нужно. Она чувствовала холод ключа на своей коже и его пилящие движения. Фрагменты плюща падали один за другим. Она не могла их видеть, но она чувствовала, как её нога высвобождается. Она покрутила ступнёй и хотела встать. Но…

– Подождите. Замрите на минутку. Я не вижу в темноте, все ли я путы разорвал. Если вы попытаетесь встать, прежде чем они все будут перепилены, вы можете сломать себе лодыжку.

– Или разбить ещё пару кадок, – сухо заметила Белла.

Он снова положил ладонь ей на лодыжку, словно успокаивая нервное животное, и это прикосновение пронзило её с ног до головы.

– Не беспокойтесь из-за этого. Я прослежу, чтобы больше ничего не разбилось. Доверьтесь мне.

Он сдержал слово. Как только к своему удовлетворению он освободил её от плюща, он сказал:

– Попробуйте сейчас. – Он крепко, как в тисках, держал её предплечье, пока она неуверенно выпрямлялась.

Встав, она поняла, что её правая нога ощущается словно из ваты, и она бы упала, если бы он не держал её.

– Простите. Глупо, но я отсидела ногу.

– Неудивительно. Дайте себе время.

Её руку он не отпускал. Белла была ему за это очень благодарна. Она чувствовала, что дрожит.

Казалось, он это заметил.

– Я думаю, вам лучше присесть. И что-нибудь выпить, чтобы вам стало лучше.

Она, улыбнувшись, покачала головой.

– Я давно потеряла своё шампанское.

– Я нет. Возьмите моё.

Он провёл её мимо высоких банановых кустов и ароматных цитрусовых деревьев. У него, похоже, глаза как у кошки, думала Белла, колеблясь между благодарностью и злостью на саму себя.

Он явно знал, куда идёт, хотя и не жил здесь. Проведя её вдоль полукруглой каменной стены, он немногословно заметил:

– Фонтан на три часа, – после чего они добрались до ратановой софы с огромными подушками.

– Пожалуйста.

Белла шлёпнулась на подушки, как будто у неё в теле не было ни одной целой косточки.

– Не понимаю, что со мной такое. Я почти год имела дело с разными жуткими крабообразными и тропическими ураганами.

– Я впечатлён, – заметил он дружески.

– Нет, не впечатлены. Да и почему? Просто… обычно меня так просто не опрокинуть.

– Вероятно, вы так же нечасто разрушаете сады хозяев дома?

– Сейчас вы надо мной смеётесь!

– Да. Вас это немного задевает?

Белла покачала головой. Потом она поняла, что он, вероятно, не может этого видеть, и сказала:

– Нет, не задевает. Кроме того, вы имеете полное право насмешничать. То есть после того, как я вас стукнула.

– Вы очень справедливы. – В его голосе ощущалась улыбка. – Как вы сейчас себя чувствуете?

На какой-то момент Белла задумалась.

– Немного странно, честно говоря.

– Я принесу вам шампанского.

Он легко прошёл сквозь тёмный дворик. Она внимательно вслушивалась, но он, очевидно, не задел ни кадки, ни веток. Когда он вернулся, она с благодарностью взяла бокал шампанского, который он ей протянул, но при этом вздохнула.

– Мне бы хотелось, чтобы я тоже так могла.

Он улыбнулся.

– Что именно? Торопиться?

– Обходить эти растения, не производя при этом шума, как стадо буйволов. Боюсь, что я одна из шпунтин этого мира.

– Шпунтин? – спросил он ошеломлённо.

– Так меня всегда называл мой отец. «Понадеемся, что Белла не захочет стать актрисой», – всё время повторял он. – «Она будет постоянно сбивать мебель и бить посуду».

– Вы хотели стать актрисой? – Судя по голосу, он был заворожён.

Белла с удовольствием выпила ещё глоток шампанского. Пузырьки, казалось, оказывают на неё то же воздействие, что и вода на поникшую маргаритку. Она выпрямилась, с каждой минутой чувствуя себя всё лучше и лучше.

– Боже мой, нет. Я ненавижу, когда на меня кто-нибудь уставится. У меня тогда скручивает живот. Но мне бы хотелось быть не такой неловкой.

– Вам бы это помогло с крабообразными и тропическими ураганами?

Она выпила ещё глоток шампанского, а потом ещё и ещё. Да, пузырьки явно придавали её новый импульс.

– Вы опять надо мной смеётесь.

– Вам это мешает?

– Нет. Мне кажется, мне это даже нравится.

– Спасибо, – сказал он серьёзно.

Он сел рядом с ней на софу. Белла вздрогнула.

– Вам холодно?

– Нет. – Она поглядела в небо. Облака по-прежнему периодически закрывали луну, но было тепло.