Unknown

Император. Увидев его разгневанное лицо, я опомнилась и взяла себя в лапы, опустилась перед ним на колено. Осколки камней впились в ногу. До меня доносилось хриплое, болезненное дыхание Элора. Чувствовала: он смотрел на меня. Знала: хотел, чтобы я подошла.

Вейра, Диора и Сирин перед императором замедлили шаг, опустили головы. Сообразили, что им может влететь.

– Отчитывайся, Халэнн, – процедил император Карит.

– Ваше величество, соректор Дегон отменил запрет принца Элоранарра на посещение Академии леди Вейрой, леди Диорой и леди Сирин. Они отказались покидать Академию добровольно. Соректор Дегон игнорировал попытки с ним связаться, отказывался выслушать принца Элоранарра и обсудить дела…

Преклонившийся Дегон, слушая меня, щурил глаза. Наверняка внёс меня в список своих врагов.

– …он отказался от диалога и отказывался заниматься делами Академии, даже когда на территории произошла кража, о которой я сообщил в запросе на вызов следователей…

Император отмахнулся от меня, и я умолкла. Вейра, Диора и Сирин склонились перед ним в глубоких реверансах. Не глядя на них, император прошёл к пытающемуся встать Элору. Под его ногами мерзко скрипели камни.

– Надо срочно телепортировать Элора к родовому артефакту! – беспокойство, прозвеневшее в голосе Линарэна, заставило моё сердце сжаться.

Я боялась повернуть голову и снова увидеть Элора таким беспомощным, уязвимым. Боялась поймать его не отпускавший меня взгляд.

Пространство разорвалось с громким хлопком.

Элора телепортировали.

Под лапами Дегона заскрипели камни. Поднятый крыльями ветер ударил меня в бок, взметнул волосы. Я поднялась, но почти не чувствовала ног. Пока Дегон в драконьем облике перебирался через стену Академии, меня окружили Вейра, Сирин и Диора. Болезненная бледность их лиц, перепуганные глаза – ничто это не смягчило закипавшей ярости, и я снова стискивала кулаки, прилагала все силы, чтобы их сейчас не ударить.

От гнева я не понимала, что они мне говорят, чего требуют. Я не хотела их слышать. Меня ослеплял блеск их бесчисленных украшений, бесил их запах, голоса. Зачерпнув магии в кристаллах, я телепортировалась во дворцовый парк.

Эти трое переместились следом. Опять смотрели на меня испуганно, требовательно.

– Что с Элором? – Вейра высказалась за всех, Диора и Сирин держались за неё, мяли рукава её золотого платья.

А я всё сильнее хотела их троих убить. Отступила на шаг. Или просто сделать больно. Отступила ещё на шаг. Сделать хоть что-то, но заполнить разверзающуюся внутри пустоту.

– Неужели так трудно ненадолго оставить его в покое?! – зарычала-зашипела я в отчаянии. – Он обязан о вас заботиться, но не обязан везде брать с собой! Не обязан всегда жить с вами под одной крышей! Он просто хотел побыть в тишине, и через пару дней вы бы уговорили его пустить вас, он ведь к вам хорошо относится, он вам потакает. Но нет, вам надо сразу, надо обязательно влезть, дать Дегону возможность унизить его, отменив его приказ о вашем недопуске. Ну ладно, вы попали в Академию, зачем дёргать Элора за хвост и не давать ему покоя? Он был ранен, ему нужно отдыхать, восстанавливаться, а вы налетели на него со своей глупой мстительностью, дёргали, дёргали, дёргали по пустякам! А потом – потом зачем вели себя, как идиотки? Зачем подняли шум на всю Академию? Это вам делать нечего, скучно, развлечений хочется, а Элор там по делу! Неужели не понимаете, что изображая шумных капризных дур вы делаете хуже не только ему, но и себя выставляете идиотками! Вы… Вы… – Я задохнулась. Казалось, внутренности вдруг исчезли вместе с лёгкими. Эмоции ещё кипели, но меня охватила такая дикая слабость, такое бессилие, что я не могла вымолвить ни слова, хотя ещё хотела кричать в эти бледные вытянутые лица. – У нас нет времени на глупости! У него нет времени!

– А ты умеешь много говорить, – прошептала Диора с искренним изумлением, – удивите…

Вейра подняла руку, останавливая её, и серьёзно спросила:

– Что на самом деле с Элором?

Как хотелось сказать правду! Но эмоции выплеснулись, с ними уходила и острая жажда откровений, сменяясь бесконечной усталостью.

– У принца Линарэна спрашивайте, – ровным голосом посоветовала я и отправилась к башне Элора.

Я не желала слышать очередной лжи среднего принца и сталкиваться с императором. Не хотела знать правду, чтобы надеяться на лучшее.

И я ошиблась: не вся ярость выплеснулась со словами, немного её осталось. Она отравляла меня сожалениями, укорами: я могла осадить Вейру и Диору своим голосом, могла заставить их угомониться.

Пусть бы Элор на меня за это разозлился, отчитал, приказал никогда так больше не поступать, прочитал бы нотацию о недопустимости воздействия на чужую волю, но он сделал бы это в своём кабинете или особняке Академии, чувствуя себя вполне сносно, а не мучился бы сейчас от последствий ранения под присмотром принца Линарэна.

***