Unknown

Мы тоже ускорились, и уже через несколько минут вышли из леса. Я не ошибся – уже через сотню-полторы шагов кое-как укатанная тропа сменилась большаком, а потом показалось и распутье. Никаких указателей на нем не наблюдалось, но я и так примерно представлял, куда идти. Дорога на север явно вела к реке, южная – к какому-нибудь городку или селу неподалеку.

Прямо как в старых сказках. Налево пойдешь, направо пойдешь… Но у меня никакого особого выбора нет. Мой путь лежит прямо. На восток, к Вышеграду. Через ту самую Славкину деревеньку в десять домишек, к которой мы с каждым шагом приближались.

И с каждым шагом гнетущее ощущение чужого взгляда уходило, оставаясь там, за спиленными деревьями. Почти наверняка путь к Вышеграду окажется не самым простым, но на ней мне суждено встретить обычных людей из плоти и крови, а не древние силы, которых опасаются даже сами боги. Под ногами уже почти не осталось снега – настолько утоптанной и укатанной оказалась дорога. Даже удивительно, что до самых домов мы никого так и не встретили – после метели здесь уже явно прошло или проехало верхом человек десять… Как знать, кого мы встретим там, за приветливое мерцающими в вечернем полумраке окнами.

Впрочем, моих спутников это не слишком-то волновало.

– Боги милосердные… – Веор с шумом втянул носом воздух. – Они что, жарят козла?!

Я не настолько разбирался в местной кухни, но от деревеньки явно тянуло дымом – и к его запаху примешивался аромат готовящегося на огне мяса. Желудок тут же отреагировал бурчанием – неплохо бы выбраться перекусить в реал… но позже. Для начала неплохо бы оказать под крышей и за крепкими стенами.

– Судя по запаху, где-то здесь лошади есть, – поморщился Славка. – И куда тут… стучаться?

– Думаю, сюда.

Я указал на самый большой дом. Именно к нему вела свежая цепочка следов на снегу – и только над ним поднимался сероватый дым. Видимо, где-то внутри и жарился учуянный Веором козел. В памяти тут же всплыло слово «корчма». На полноценную средневековую столовую, совмещенную с придорожным отелем, занесенный снегом домина все-таки не тянул – слишком уж далеко он стоял от больших торговых путей. Едва ли лесорубы и охотники, забравшиеся сюда, на конец большака у самой границы обитаемых земель, могли бы обеспечить хозяину постоянный доход… И все же здесь наверняка получится найти и еду, и ночлег.

– Эй! – заорал Веор, барабаня по двери огромным кулачищем. – Есть кто живой?

На мгновение мне показалось, что от таких ударов корчма сложится, как карточный домик, но местные строили на совесть. Толстенные доски застонали, но выдержали – и через несколько мгновений изнутри послышались неторопливые шаркающие шаги.

– Кого там черти принесли на ночь глядя? – пробурчал недовольный голос.

– Путники! – громыхнул Веор. – Мы так голодны, что если ты сейчас же не откроешь, клянусь богами – я сам сниму дверь с петель!

– Ишь, какой голосистый. – Я услышал скрип двигающегося засова. – А как дам обухом промеж глаз – враз потише станешь…

Дверь отворилась, и перед нами появился невысокий бородатый мужик с топором в руках. Он заметно прихрамывал и не отличался богатырским сложением, но, похоже, оказался не робкого десятка – возвышавшегося над ним на три головы Веора не испугался ничуть… Или просто не подал виду.

– Кто такие будете? – Корчмарь пошире распахнул дверь, чтобы свет изнутри осветил наши лица. – Зачем пожаловали?

– Так-то у вас встречают гостей? – Веор сложил на груди гигантские ручищи. – Неужели здесь забыли обычаи предков?

– Обычаи… – проворчал в ответ корчмарь. – Всякий люд здесь проходит. Бывает, что и добрый человек, а бывает, такой, что лучше и на порог не пустить. Испокон веков нехорошие места тут начинались, а сейчас и вовсе поганые стали.

Я осторожно заглянул корчмарю за спину. Самого его Веор, пожалуй, вбил бы в пол по пояс одним ударом кулака… но стоит ли ссориться с остальными? Прямо напротив двери стояла пара столов, за которыми сидели примерно полтора десятка суровых кряжистых мужиков, по самые глаза заросших бородами. Точно не купцы – слишком просто одеты. Скорее охотники или лесорубы. И все они смотрели в нашу сторону, а некоторые уже тянулись за топорами или за ножами на поясе.

Да уж. Неспокойный тут народ. И неспроста.

– В Вышеград мы идем. – Я вынырнул из-под могучей руки Веора. – Пусти переночевать, добрый человек. А ежели у тебя сыщется для нас меда и мяса – заплачу золотом.

Особого стеснения в средствах я уже давно не испытывал – а вот поскорее оказаться за крепкими и надежными стенами с каждым мгновением почему-то хотелось все сильнее.

– В Вышеград, говоришь? – уже беззлобно проворчал корчмарь. – А откуда?

– Оттуда.

Я, не задумываясь, соврал и махнул рукой куда-то в сторону юга. У Вишиневы сейчас делать нечего, а тем, кто пришел из запретных лесов, здесь вряд ли рады. Но если кому-то вдруг вздумается спросить что-нибудь еще…

– Проходите, – буркнул корчмарь, отодвигаясь в сторону. – Да только смотри у меня! Будете чудить – враз выгоним, и сабли острой не побоимся.