Unknown

- Слова Демьяна в письме… Он не забыл меня, мама! Пока не забыл. И уверен, что готов ждать до весны. Как это понимать? Он будущий князь, владелец несносного вэйноцеха, и он высокородный вэйн. Судьба не должна была свести меня с таким человеком, - в голосе послышался упрек небесам. - Более неподходящей партии для меня невозможно было сыскать. О, Единый - ты великий шутник!

Тиса встала и подошла к окну, занавешенному тьмой позднего вечера. И какое-то время молча водила пальцем по ветке морозного узора на стекле.

- Но если только предположить, мамочка, пусть на самую малость предположить, что с приходом весны наши чувства останутся при нас, - словно боясь своих слов, прошептала она. Такая мысль уже посещала ее на днях, но только сейчас Тиса решилась произнести ее вслух. - Устою ли я перед ним?

Ответ прозвучал после короткой паузы и еле слышно:

- Боюсь, что нет.

И только ветер, что сметал с крыши флигеля снег и случайно заглянул в окошко мог увидеть как взялись румянцем щеки девушки.

***

Ночь порадовала спокойствием. Ни видений, ни обычных снов. Поэтому на работу Войнова явилась в кои-то веки выспавшаяся и в благостном настроении. Агата Федоровна не преминула это отметить при встрече, сказав, что “ласточка, наконец, превращается человека”. Тиса поведала колдунье о вчерашней поездке в приют. Выслушав, Вэйна удовлетворенно кивнула.

- Говоришь, твоя подруга выдержала натиск Праскевы? Молодец какая, - похвалила она Люсеньку. - Как говоришь зовут ее?

- Люся Перышкина.

- Ага, младшая дочь купца Аркадия Матроновича и Нины Ульяновны. Знаю-знаю. Милая девушка, и не скажешь на вид, что этом милом создании столько стойкости. Пусть заходит к нам, если желает.

Тиса поблагодарила.

- Это я должна благодарить тебя, милая, - улыбнулась вэйна. - В прошлом году с приютом такая морока была, а в этом “сдали” раньше срока. Даже не верится, что без спешки можно наклады творить, да чем-то необычным народ порадовать в праздник. Погодник-то наш Мотя никогда не торопится, а я помню белкой в колесе вертелась в прошлые сотворенские, чтобы поспеть везде.

Колдунья впервые упомянула свое занятие на городской площади, и Тиса не удержалась от вопросов.

- О, приходи дорогая на Сотворение, оценишь, - улыбнулась вэйна.

- А салют будет, Агата Федоровна? Я столько про него слышала.

- Будет и неплохой.

Перед тем как покинуть аптеку, колдунья выдала распоряжения. Всего парочка сборов. Да снарядить Жорку развести подарки с поздравительными открытками по адресам знакомцев колдуньи. Потом помощница могла быть свободна.

Оказалось, вэйна распустила половину работниц, нанятых на время из-за нехватки рук. Осталось всего четверо травниц - Домна, Кося, Ия и Дуняша. И Тиса, спровадив Жорку по адресам, в их мирной компании отработала положенное. Женщины делились тем, как их семьи готовятся к предстоящим торжествам - Сотворению и Воскресению. Обсуждали, какие блюда собираются к столу подать, кто как нарядил пятилапник, где намеряны праздновать - в семье или у родственников. Тиса же подумала, что впервые за свою жизнь будет проводить праздники без отца и подруг, в мало знакомом городе. Единственно, разве что в самом деле встретится с клубовцами на благотворительном концерте?

- Я бывала на том концерту разок, далече видать было, но пели хоровые знатно, - ответила на вопрос Тисы пышка Домна, продолжая толочь корни акопника в ступе. - Кто деньгу не плотит, тот в проходе обычно стоит. А знать у первых рядах вся. Расфуфыреная, в платьях дорогих.

- Деньги со сборов на благие дела уходят, - добавила робкая Ия.

- Если губернатор все на свой дворец не спустит, - хмыкнула Дуняша.

Освободившись от работы раньше обычного, Тиса по дороге домой купила у корабейницы три веточки пятилапника и недорогие бусы с яркими бумажными фантиками, вырезанными в формах священных животных. Пусть она одна в эти праздники, но это не значит, что стоит грустить и не радоваться Сотворению. Так на столике во флигеле у нее появился маленький украшенный букет пятилапника.

Тиса взялась за чистку голубиной клетки, когда в двери флигеля постучались. Натка принесла обед для постоялицы по велению матери. На сей раз щи на курином бульоне и пару ароматных пампушек. Тиса забрала блюдо и просила передать благодарность Алевтине. Девчонка угукнула, но уходить не торопилась, помялась на пороге, топча валенками порог.

- Хочешь, заходи в гости, - пригласила девочку Тиса. И Натка, кивнув, юркнула следом за постоялицей во флигель. Прикрыла за собой дверь.

Сняв тулупчик и скинув валенки, девочка огляделась.

- Ты обедала? А то давай со мной, - спросила из кухни Тиса.

- Мамка накормила уже. Спасибо, не надо.

- Тогда, может чаю с бубликом?

Чайник как раз недавно вскипел.

- Ага, - согласилась Натка, оглядывая клетку, выставленную на время для чистки в парадной. - У вас красивые голуби. Белые.

- Они еще и почтовые, - отозвалась Тиса. - Могут пролететь тысячи верст с посланием.

Девочка шагнула в кухню и присела на табурет напротив отведенной для нее чашки с чаем.

- Спасибо, - взяла бублик с маком и надкусила. - А дед любил кур в штанишках выращивать.