Unknown

Тропы исчезли. Деревья округ поднялись кряжистые, все как на подбор - толстостволые. Дубы, вязы, сосны, буки. Столетние и мощные. Их кроны смыкались над головой, образовывая живой свод. От него к земле редкими серебряными струнами натянулись лучи солнца. В пятнах света кучерявым руном ярко зеленел мох, влажный от росы. Демьян остановился и прислушался. Лес жил в каждой травинке, букашке, звере иль птахе. И этот шепот многовекового исполина завораживал.

Тиса снова нырнула сознанием в тело мужа, чтобы насладиться запахами леса, да так и осталась. Пока не ощутила легкое дуновение в ухо, за которым последовал тихий женский смех. Демьян обернулся. Рядом - никого. Смех повторился, но теперь с другой стороны. Более мелодичный, чем первый. Чистый, как горный родник. Вновь подул ветерок и игриво взлохматил волосы колдуна, пробежался по губам и скулам, защекотал подбородок. Две гибкие женские фигуры мелькнули меж деревьев и исчезли. Стройные и, о Единый, - возмутительно обнаженные! Все очарование лесом, слетело с видящей, словно шелуха с семечек.

Тиса не приняла игры. Мгновенно сознанием она оторвалась от мужа, чтобы облететь округу и найти тех, кто прятался. Две игруньи прильнули к стволам и с лукавыми улыбками на губах, выглядывали, оценивая мужчину, что забрался так далеко в их владения. Тиса смогла разглядеть лесовиц, а затем и мысленно зашипеть от возмущения и поднимающейся в душе досады. Девушки оказались юными - само цветение и нежность. Прозрачная нежная кожа; волосы пышные, вьются до пят. А в мягких прядях змейками вплетены цветущие вьюны. Молодые грудь и бедра прикрывают некое подобие одежды из тончайших растительных волокон. И это полупрозрачное безобразие будоражит фантазию даже ее, Тисину, женскую, что говорить о мужской. Теперь понятно, почему все деревенские грезят об этих дикарках!

- Покажитесь мне, хозяйки леса! Не обижу, - меж тем прозвучал голос Демьяна.

Эх, в этот момент Тиса пожалела, что не может привязать этих красоток волосами к дереву. Ну зачем только она отпустила мужа в это путешествие? Меж тем девушки с грацией ланей выскользнули из-за дубов и приблизились к Демьяну, чтобы обойти его по кругу.

- Человек, - прошептала нежным голоском одна из красоток, рассматривая колдуна большими глазами цвета весенней листвы. - Он другой, чем те с деревни. Цвет его кокона, видишь…

- Да, необычный. И тело красивое, - блеснула темными глазами, как болотная трясина, вторая, и призывно улыбнулась, обнажая белые с легкой зеленцой ровные зубы, - Мужчина из мира с широким небом, пойдем со мной…

- Нет со мной, - воспротивилась большеглазка.

Ее ладошки потянулись было к Демьяну, чтобы коснуться руки вэйна, но в этот момент послышался тонкий странный протяжный звук. Если это и кричала птица, то раньше Тиса таких не слышала.

Девушки мгновенно отпрянули от вэйна, бесшумно и слаженно, как рыбы в косяке.

В этот момент на поляне появилась третья женщина. И хоть она выглядела молодо, в глазах ее стояла мудрость многих десятков прожитых лет.

Невысокого роста. Хламида до пят из той же ткани, что у молодых. Светлые волосы стянуты в низкий хвост. И рябиновый венок украшает голову. Кажется, или резные листья источают едва заметное бледное сияние?

Женщина наградила склонившихся перед ней молодух негодующим взглядом и приглушенно шикнула:

- Кому было велено: за третий круг ногой не ступать!?

- Мы заигрались с ветром, матерь Купава, а затем увидели гостя. Но он не упырь. Издалече чуяли - горячий.

- Цыц… На лобище поговорим, - прошипела старшая, не сводя с вэйна пристального взгляда. Опаска - вот что светилось в ее бледных, как листья полыни глаза. - Приветствую путник. Что за тропа судьбы привела колдуна из мира с большим небом в Заорье?

- Колдуна? - пискнули юные лесовицы.

- Именно, - посчитала нужным ответить им матерь, и себе под нос шепнула: - Не приведи худа, святый Лесо.

- Простите за незваный визит, блаженные девы, - поспешил склонить свою голову перед троицей Демьян. - Я прибыл к вам с миром.

В тот же миг Тиса будто краем глаза заметила, как опустились ветви окружающих деревьев, будто расслабились.

- Чувствую, зла в тебе нет, - произнесла Купава. - Но чувства могут лгать. Лис охотящийся за зайцем не ощущает к добыче ненависти.

- А бывает и так, что зайцы пугаются треска хвороста под собственными лапами.

Купава скупо улыбнулась.

- Я ищу одного человека, из деревни, - пояснил причину своего визита Демьян. - Есть слух, что он водил знакомство с лесовицами. Коль так, может быть вы знаете, где он сейчас. Отшельник, жил в ските близ опушки. В деревне его кликали “Немой”. Семь лет как исчез.

Лесовицы переглянулись. Старшая поджала губы и несколько секунд размышляла, прежде чем ответить.

- Кем он вам приходится?

- Могу ошибиться, если предположу, что родственником, - усмехнулся Демьян. - Моя приемная дочь имела при себе брошь выструганную этим мастером. Семь лет назад ее младенцем оставили в корзине у дверей Оранского приюта.