Unknown

- Возможно, - он смотрел на нее, и в серых глазах светилось понимание. О том, что на всех бляшках присутствует едва заметная метка мастера, Тиса узнала позже. А пока Демьян притянул ее к себе и обнял. Горячие ладони согрели спину, губы коснулись лба, принося успокоение и ощущение полной безопасности от всех тревог.

Тиса уткнула нос в его шею.

- Хочешь, я сверну поиск? - шепнул он, словно читая ее мысли. - И забудем об этом.

Тиса боролась с собой минуту, искусала губы. Так хотелось ответить “да!” и предаться счастливому забвению. Однако совесть не позволила. Ишь, строгая какая досталась. Как потом Полинке в глаза смотреть, когда та заговорит о кровных родителях? Это сейчас она в поре бездумного детства. А потом? Видящая подняла голову и отрицательно покачала головой.

Демьян, словно ожидал такого ответа, поощрительно улыбнулся:

- Тогда завтра я отправляюсь в Заорье.

- Я с тобой!

- Не думаю, что это хорошая идея, Тиса.

Тут-то Демьян оказался непреклонен. Как оказалось, от точки выхода портала до места лететь часа четыре на рысаке. Не дело его любимой женщине, носящей его ребенка под сердцем, отправляться в такие “прогулки”. Видящая сдалась, но обещала следить посредством дара за мужем денно-нощно. На что колдун картинно вздохнул, но при этом засветился довольной улыбкой.

Демьян сумел убедить ее, что переживать заранее не следует. Что в любом случае дочь у них никто не отнимет. Он не позволит. Так что засыпала в эту ночь Тиса на плече мужа более или менее успокоенная.

По утру вэйн ушел.

***

Видящая сидела в одном из кресел на террасе. На коленях ее лежал раскрытый географический справочник Лароссии. После ухода мужа, внутренне напряжение вернулось и не давало насладиться выходным днем. В отличие от видящей, остальные обитатели “Морского” чувствовали себя превосходно. Отец и князь Проклий рыбачили с мостков, под присмотром старого лекаря дети строили песочные замки, а Юлий развалился в чиванском гамаке и, нахлобучив на нос соломенную шляпу, предавался сну.

Чередой кратких видений Тиса присматривала за мужем в течение дня: вэйновский переход в Дланову губернию, от которой до Заорья ближе, чем от Оранска. Далее долгий полет на рысаке, параллельно тракту. В последнем видении у горизонта зеленым руном показался лес.

Деревня называлась Чибуха. Дворов пятнадцать близ опушки. Огороды за ивовым тыном, белье во дворах сохнет. Собаки брешут. У завалинки одного из срубов Демьян довольно легко сошелся с местными и те охотно рассказали ему об отшельнике.

- Энто Немого цацки, - поведал коренастый мужик с завитым чубом, набивая обгорелую люльку трухой травяной. - Нашим бабам тоже раздавал. Собирались уж морду ему бить, дык он, в лесу сгинул.

- Ты что ль собирался? - поддел товарища сосед, опираясь на грабли. - Почто-то я не заметил, чтоб ты ему хоть слово сказал, когда он за овсом к тебе заходил.

- А чо грить-то? Он же все равно небельмеса на нашем.

- Да он обет молчания давал, балда!

- Сам ты балда!

- А с чего сгинул-то? - поинтересовался Демьян, останавливая спор.

Мужики переглянулись и ухмыльнулись. Ответил тот же с люлькой:

- К лесовицам поди на гульбища их лесные ушел. Эх! Я бы тоже сходил, да дороги туда не всяк найдет.

Из окна на эти слова выглянула грудастая баба, кровь с молоком:

- Я тебе схожу! - заголосила. - Я тя так отхожу, будет тебе лес да лесовицы! - она исчезла на миг, затем снова появилась, но теперь со скалкой в руке.

- Я ж просто так, Дуняш!

Сцена имела живое продолжение, но Демьян потерял интерес к оговорившемуся бедолаге, и подцепил за локоть стоящего рядом долговязого паренька:

- Знаешь, где скит Немого?

Тот кивнул.

- Покажешь, как найти - целковый плачу.

Паренек чуть ли не бегом поспешил дорогу указывать. А по по пути за байки принялся:

- Тут леса дремучие, барин! Чащобы у-у какие! Знаете, как у нас поговаривают-то:”В Заорище отправитесь, без ума останетесь” или “Заглубишься в лес - загубишься весь”. Лесовицы они такие. Споймают, да в полон возьмут, - уши мальчишки розовым занялись, но он храбро продолжал. - Набалуются, да отпустят. Токмо наши потом ничего не помнят, одно назад в лес тянет их. А бывает що с концами пропадают как с Немым-то. Или с Петрухой Овечкиным. Уж год как нету.

***

- Вам письмо, Тиса Лазаровна, - поклонился ей Наум. - Из Оранска.

Тиса взяла конверт с подноса:

- Так как насчет того, чтобы называть по именам друг друга, Наум?

Калик в который раз покачал отрицательно головой, цокнул языком.

- Не положено, - в голубых глазах смешинка.

Упрямец. Ничего, когда-нибудь она его уговорит.

Клара писала об очередном томе из золотого собрания Гатчиты, который она с помощью Строчки и Клима воскресила из тлена. Так уж получилось, что курган-то был отрыт пару лет назад, а пера, что все обращает в золото так и не нашли. Зато нашли собрание сочинений мудреца в полторы сотни томов. Оказалось, что волшебное перо являлось не чем иным, как алегорией его трудов. Что не заносил мудрец в трактаты, касты считали золотом - мудростью в веках.