Unknown

Как писала Клара, Строчка сокрушался по сему поводу больше всех. Клим не рвал на себе волосы, он знал, что находка уже сама по себе уникальна. Его имя, наряду с именем заведующего Школы Одаренных, зазвучало в высших исследовательских кругах и вошло в имперскую энциклопедию, как он и мечтал. В Оранск зачастили комиссии. Сбежались на горячее. Однако, когда страницы первого же трактата Гатчиты рассыпались в прах от попытки их пролистать, исследователи старины серьезно озадачились. Тогда-то Клара и нашла свое истинное призвание. Едва касаясь обложки золотого тома, она зачитывала страницу за страницей тома, а Строчка записывал. Такое решение проблемы было принято с восторгом.

Наверное, именно тогда Клим увидел в Образцовой свою истинную спутницу жизни. А толчком к осознанию послужили поцелуи в ручки, коими одаривали приезжие мужи одаренную брюнетку.

Тиса улыбнулась. Письмо Клара писала в своем стиле с ноткой сарказма. Упомянула Строчку, которого “угораздило втюриться в заносчивую вдову, что старше его на пять лет. Теперь новоиспеченный воздыхатель сочиняет любовные высокопарные стихи. Всю бумагу извел!” Тут же посмеялась над семейкой Творожковых, у которых родилась пара “пончиков-близнецов”. “Люси забудет о своих миленьких призраках надолго.” Ответила на вопрос Тисы, что хозяйка аптеки на Боровой живет и здравствует. И напоследок скупыми выражениями, за которыми прятались смущение и радость, сообщила, что они с Климом наконец-то переехали в новый дом, где нашлось места матери и сестре. На новом месте супруги планируют мансарду обустроить под большую опытную, а залу отдать под библиотеку. Окончилось послание традиционным приглашением приехать в гости.

Дочитав, видящая положила письмо в карман платья. Она была рада за ребят. Надо бы ответить, но сегодня ее мысли текут лишь в одном направлении.

***

За время отсутствия хозяина скит зарос паутиной. Обычный сруб с низким потолком и грубо сложенной печью. На шестке старый котелок опрокинут. На лежанке дырявый тюфяк вывалил солому из дыр.

- Значит семь лет, как исчез?

- Ага, - шмыгнул носом деревенский паренек.

- А почему считаете, что пропал? Может, пустынник срок отбыл да в люди подался?

- Так, барин, он же пожитки свои оставил. Средь оных безрукавка козья! И мошна с деньгами! Наши вначале не брали, а потом меж собой поделили. Чего добру пропадать-то?

Демьян подошел к столу, оглядел рассыпанные на нем деревянные круглые болванки, заготовленные под броши, и ржавый резак по дереву:

- Припомни-ка, дружок, что в деревне вашей баяли. До того, как ушел ваш скиталец, была ли у него в деревне зазноба? Предполагаю, из тех, кому он дарил свои поделки.

- Не слыхал такого. Дарил всем подряд, а вот бабы своей у него не было, а то давно бы тетка Фиска раструбила-то. Он же к лесовицам ходил. Зачем ему наши?

Демьян усмехнулся.

- А чего вы смеетесь? Не верите? - обиделся парнишка.

Демьян ответил не сразу. Выложил болванки одну за другой в ряд на пыльном столе. Почти на каждом грубо обточенном куске дерева был намечена ветка жимолости, но лишь на одной из них за веткой пряталась женская обнаженная фигура. Вэйн уделил рисунку особое внимание.

- Теперь верю.

Расплатившись рублем с парнем, вэйн хлопнул его по плечу и первым покинул брошенное жилище отшельника.

- Эй, вы куда, а? - оклик бывшего проводника заставил Невзорова оглянуться.

- Ухожу.

Заметив, что новый знакомец направил стопы далее вглубь леса, парень быстро сложил два плюс два:

- К лесовицам идете? - округлил он глаза. - Можно с вами!?

- Иди-ка ты домой, дружок. Мой тебе совет. И забудь о лесных девах. Они принадлежат лесу.

***

Послеобеденная истома сморила чуть ли не всех обитателей “Морского”. Даже ребятня вповалку улеглась в детской. Набегалась. Дед Агап нашел видящую в библиотеке. Тиса дочитывала абзац о лесовицах. Старик уселся рядом на диванчике, потирая ладонями колени:

- Почто-то ты сегодня смурная, дочка. Случилось что?

Тиса вздохнула. Потом еще раз вздохнула. И не сдержалась. Рассказала как на духу все, что ее беспокоило.

- Демка Полинки нашей родичей ищет, значит. Хорошее дело. А ты чего носом красна? Не бойся, не отнимут они у тебя малую, не такой у тебя муж. Я же вижу, как он над тобой да девчушкой печется. Уж в обиду не даст.

- Угу, - кивнула Тиса и, кажется, на самом деле успокоилась. - Дед Агап, а вы знаете что-нибудь о лесовицах?

- Да маленько совсем. Девы как девы, только в лесу общиной живут и вэя им дана своя. Лес их питает, он же и не отпускает потом своих послушниц.

- Пишут, они мужчин совращают.

- Тоже слыхал. Шалят девчонки. Ну так скучно им. Живут как в монастыре в женском своем круге, вот и балуют с теми мужичками, кто далеко к ним в угодья забираются, - старик почесал бороду.

Слова лекаря подняли новую волну беспокойства, теперь уже другого плана. Демьян же к этим развратницам пошел!

Тиса подскочила с места:

- Прости, дед Агап, мне к себе нужно. Вспомнила кое-что.

***