Unknown

В уши ударил гомон гульбища. Играл оркестр, гулял состоятельный столичный народ. В глазах зарябило от множества иллюзий, переливающихся всеми цветами радуги. Единый! Тиса бы пригнула голову, кабы она ей подчинялась. Ведь прямо над головами, закрывая половину неба размахивал крыльями огромный дракон! Иллюзорный белоснежный Вемстер! Демьян лишь скользнул взглядом по вэйновскому чуду, и отвел глаза на… большие вэй-карусели. Тиса видела похожие на иллюстрации одного из романов Зои, где описывались столичные увеселения. От одного вида стремительно несущихся по кругу подвесных сидений, в которых визжал от восторга народ, захватывало дух. Невероятная, пугающая скорость! Боже, как они не слетают оттуда!? Ясно, что дело в накладах, но ведь страшно за людей. Взгляд вэйна выхватил знакомое детское лицо с улыбкой до ушей, и у Тисы чуть не остановилось сердце. Именно ее сердце, что находилось сейчас в теле, лежащем на кровати во флигеле, сердце же этого невозможного самонядеяного колдуна работало без перебоя. Безумец! Отправить ребенка в такую мельницу! Однако, ее страхи вэйн не разделял, преспокойно наблюдая за бешеной каруселью, а Рич похоже был счастлив, то и дело махал вэйну ладошкой. Слава Богу, это сооружение испода вскоре остановилось, и Рич сошел с него. Еще бы немного, и она вышла бы седой из этого видения.

Мальчишка бежал навстречу легко без намека на дурное самочувствие. “Все равно, - в сердцах подумала Тиса. - была бы я сейчас с ними рядом, оттаскала бы за уши обоих! А лучше одного: того, что постарше”.

- Здорово! Я так летал! Так быстро! Ты видел!? - юный оборотень взахлеб делился впечатлениями, в порыве чувств обняв колдуна за талию и заглядывая тому в глаза.

- Видел. Не страшно было? - вэйн потрепал по плечу мальчишку.

- Ни капельки! Меня сидение само держало, будто живое!

- Наклад удерживания. Такой ставится на всех воздушных каретах.

- Тех, что на драконах?

- Именно.

Они отвернулись от карусели и медленно направились прочь, беседуя. Через минуту Тиса поняла, что позабыла о пережитом страхе и наслаждается моментом. Вслушивается в нотки знакомого голоса, мысленно улыбается Ричу, любуется видом праздничной столицы. Словно и впрямь там, рядом с ними находится.

- В таборе хорошо, только я скучаю по дед Агапу, - признался мальчишка, - и по Тисе Лазаровне.

Рука вэйна, лежащая на плече ребенка, чуть дрогнула.

- Если бы Тиса Лазаровна была тут, я бы ее с мамой и бабой Магдой познакомил. И коня моего показал, - вздохнул мальчишка. - А нельзя тебе за ней сходить, а? Так же, как со мной, по-колдовским ходам?

Демьян ответил после некоторой заминки.

- Боюсь, Рич, что она не захочет идти со мной.

- Почему?

- Я повел себя недостойно, и причинил обиду.

- Ты? - удивленно хлопнул ресницами мальчишка. - А ты просил прощения?

- Иногда этого мало, Рич.

- Нет, - неверяще произнес юный оборотень. - Тиса Лазаровна очень добрая! Ты попроси ее еще раз.

Рука колдуна прошлась по кудрявой смоляной челке мальчишки. Губы дрогнули в слабой улыбке.

- Да, она добрая, медвежонок… возможно, ты прав.

***

Всем ворчливым дворникам назло, утром разгулялся сильный снегопад. Снег ложился крупными хлопьями в полном безветрии. За час двор Кадушкиных, как и вся брошенная утварь на нем, исчезла под толстым белым одеялом, а сломанная телега, как и собачья конура, обрели малоузнаваемые заплывшие черты. Мелкий пес с гордой кличкой Силач передвигался потешно - прыжками, то и дело проваливаясь в снег. Рыжий толстый кот Голиковых сидел на заборе и наблюдал за собачьими потугами. Он преспокойно игнорировал приказы своей хозяйки - “генеральши” Матрены, требующей усато-полосатому сию минуту воротиться в дом. Тиса с улыбкой потрепала пса за ухом, подмигнула коту со словами: “Я бы на твоем месте вообще от нее сбежала” и притворила за собой калитку, покинув двор.

Пейзаж с моста сегодня не просматривался. Снегопад-художник густо замолевал его белилами. Будто и нет вдали перелесков и холмов над ледяной рекой. На душе девушки с медовыми глазами сегодня было также бело. По дороге Тиса то и дело поддавалась соблазну и ловила в ладони снежные хлопья. Так, наверно, и в людских душах, потерявшихся, накопивших достаточно черноты, может все измениться. Нужно только дождаться своего снега.

В школьном сквере расчищал дорожки Гаврилыч. Зов Манилы в этот раз вызывал жалость. Тиса минуту простояла на перекрестье дорожек. Хотелось вопреки здравому смыслу бежать в “трещину”, скорее подняться на верхний этаж - туда, где металась фигура призрака в белых одеждах, и помочь. Как? Чем? Не важно. Но утекающее время, а также скрежет деревянной лопаты и подозрительный взгляд Гаврилыча в сторону девушки не позволили этому случиться.

Тиса отвернулась от “трещины” и медленно, ступая будто через силу, направилась в учительское общежитие.

В тишине Увлеченного клуба Клим Ложкин сосредоточенно скрипел пером, внося правки в исписанные Виталием листы. При виде ученицы блондин одобрительно кивнул, бросив взгляд на лежащие на столе карманные часы с цепочкой.