Unknown

  - Северная сторожа починки требует, - старшина тряс длинными усами.

  Отец отмахнулся.

  - Сейчас нет на это денег.

  - А я тебе говорю, если не подлатаем сруб, весной останемся без вышки, - Кубач развел пудовые ладони. - Крыша завалится вскоре. Бревна в иных местах жук источил, труха одна.

  Отец в задумчивости ущипнул щетинистый подбородок.

  - Ну, хорошо. Зови зодчего, только без артели. Бревна наши молодцы сами таскать горазды.

  Кубач довольно кивнул и попросил у Камиллы кваса. Получив кружку, отхлебнул и одобрительно причмокнул губами:

  - Что наши из Ижеска, капитан?

  - Зарай уже сбыл 'изъятку'. К концу недели будут, если в дороге все гладко.

  - Климыч, должно быть, половину деньжат в свой карман положил, - цокнул Кубач.

  Отец нахмурился.

  - Это нас не касается. Пусть его Ижский начальник печется о чистоте рук своих подчиненных. Ты лучше ответь, что с мукой? Ездили с Жичем к Гришаю?

  Кубач фыркнул:

  - Этот рвач уже по пятьдесят копеек за мешок просит. Муха, что в прошлом году в полях объявилась, на сей раз побила треть урожая. И зерно подорожало сразу на пятак.

  - Ну что поделать, - нахмурился отец. - Придется брать. Скупаться в Сеевке дороже станет.

  - Эти зерноробы из года в год ноют, то их поля дождь залил, все погнило, то засуха изжарила. Благо, скоро вэйн приезжает. Будет им погоду править. Может тогда цены спадут.

  - Вэйн, говоришь? - с сомнением переспросил Лазар.

  Тиса приподняла брови.

  - Да. Я сначала подумал - вранье, - Кубач махнул вилкой и пара зерен гречки полетели через стол. - Какой колдун согласится в нашей глуши работать? Но Лавр зарекается, что приедет. Видать, завалил он письмами Ижского наместника по горло. Добился-таки.

  - Ну-ну, посмотрим, - отец пропитал льняной салфеткой усы. - Пора.

  Капитан поднялся из-за стола. Следом за ним старшина. Отец снял мундир с крючка вешалки, - залоснившийся на локтях суконный цвета мокрой горчицы. Надел на себя. Застегнул его на медные пуговицы до подбородка. Подхватил кожаные ножны с саблей с нижнего крюка вешалки. Пристегнул их к портупее на левом боку.

  Девушка проследила взглядом за мужчинами до двери.

  Потом сложила тарелки и отнесла их на кухню. Камилла приняла у нее посуду.

  - Отец вчера мне выдал деньги на хозяйственные нужды. Вот, возьми на продукты, - Тиса вытащила из кармашка юбки монеты. - Хватит столько?

  - Да. Замечательно, - Камилла забрала деньги. - Вот, только. Как на счет казана, девочка? Помнишь, я говорила? Хочу вас пловом чиванским порадовать. А его в обычной кастрюле не сделаешь.

  - Сколько он стоит?

  - Восемьдесят копеек.

  Тиса добавила еще рубль к деньгам Камиллы.

  - Еще я подготовила список покупок для Цупа. Вот, возьми, - Тиса протянула Камилле маленький желтый листок, исписанный чернилами. - Снарядишь его на неделе, хорошо?

  - Конечно, детка.

  Из столовой послышался короткий кошачий 'мяв' и треск веток за окном. Должно быть, Огурец опять за воробьем выпрыгнул.

  - Ты сейчас к своему лекарю, поди? - спросила Камилла. - Отнеси ему склянку и попроси еще снадобья. Пять дней растирала стопы - куда боль делась.

  Кухарка умудрялась мыть посуду и жестикулировать одновременно.

  - Нет, я сейчас к подруге, - ответила капитанская дочь. - Потом к Агапу Фомичу.

  - А, ну тогда я сама отдам. Это к Зое или к Ганне?

  - К Зое.

  - Милая девушка. Когда же ей рожать-то?

  - В ноябре, - нехотя ответила Тиса.

  Еще пара вопросов, и ей, наконец, удалось покинуть кухню.

  Войнова вышла из корпуса на хозяйственный двор. На крыльце болтали две знакомые прачки, поставив на перила тазы с мокрым бельем.

  - Я их сама видела - говорила одна.

  - На что она надеется, дурочка? Думает, он на ней женится? - ахнула другая.

  Обе прачки, завидев девушку, прекратили сплетничать. Со стороны солдатской столовой раздался визгливый голос Жича - войскового повара. Широкоплечий с короткой толстой шеей Жич спорил с молочником о цене и позволял себе крепкое словцо.

  - Разве это сметана? Это моча, а не сметана! - наседал на Акопыча Жич. - Полтора рубля за нее дам, не больше.

  Молочник своими закрученными тонкими усами напоминал таракана. Он ловко отпрыгивал от повара, как от цепного пса, и снова повторял:

  - Ну, что вы, Жич Бадросович. Хорошая сметана. Такая, же как в прошлый завоз. Два рубля ей цена, не меньше.

  У столовой, накреняясь на один бок, стояла телега груженая бидонами. Тройка новобранцев таскала бидоны на войсковую кухню.

  Тиса пересекла двор: споткнулась о курицу, обошла поросят, пропустила группу военных. Некоторых солдат она знала, и кивала в ответ на приветствия. От заманчивой мысли прогуляться по Увегу пешком в хорошую погоду Тиса сразу отказалась, времени мало. Ганна все же умудрилась встревожить ее своим вчерашним письмом. Девушка направилась к конюшне, длинной саманной постройке с соломенной крышей.

  У входа в конюшню на бревне сидел дядька Зошик и чинил упряжь. Загорелые руки умело работали шилом и толстой ниткой. Рядом, прислонившись к колесу телеги, храпел Цуп. На красный нос извозчика съехала кепка.

  - Дядь Зошик, я Ватрушку беру.

  Зошик отложил в сторону упряжь.

  - Пошли. Я помогу тебе оседлать кобылу.