Unknown

  - Что же ты делаешь изверг? Разве можно так пугать! - запричитала она кому-то в погребе.

  Из проема показалась голова шкалуша. По ежику волос и плечам новобранца стекало яблочное варенье.

  - Я вытирал крышки банок, как вы и велели, - парень показал ведерко с тряпкой.

  - Почему в темноте?

  - У меня свеча погасла.

  - Тьфу! - сплюнула Камилла.

  Тиса не смогла удержаться и захихикала, придерживая больную голову. К ней присоединился новобранец, затем и Камилла гулко захохотала.

  После обеда Тиса с полчаса раздумывала, что ей делать. Она не знала, чего она хочет, но точно знала, чего не хочет. Ее совершенно не радовала возможная встреча с Витером. После вчерашнего она видеть его не желала. Значит, надо уменьшить шансы на встречу. Камиллу она уже предупредила. Днем она могла бы проводить время у Агапа. Слава Единому, Витер избегал появляться в лечебном корпусе. Но даже если зайдет, она всегда может отсидеться на кухне с Глафирой. И, пожалуй, чтобы совсем уж не досаждать своим присутствием лекарю, а заодно и провести время с пользой, - она сделает на неделе пару вылазок в скалы. Конечно, это ребячество - прятаться, - подумала Тиса. - Лучше изъясниться лицом к лицу. Но сейчас она к этому не готова. Витер с его напором, противник в споре не из легких.

  Тиса пересекла хоздвор, поглядывая по сторонам, и скрылась в лечебном корпусе. Это напоминало ей время, когда она, прячась от отца, убегала из дому, чтобы проводить дни в лесу или в зарослях терновника у стен части.

  Тиса застала лекаря на кухне в компании брата.

  - Садись Тиса с нами, чаек попей, - Агап придвинул к столу третий табурет.

  Прохор Фомич подлил в свою кружку кипятка из самовара:

  - Знатный чай, - сказал он, причмокнув губами.

  - Я лучше ложку настойки золотого корня выпью, - отказалась Тиса.

  - А-а, вчерашний вечер, - понимающе сказал Агап. - Не лучше уж тогда медуницу? Сразу полегчает.

  - Нет, - покачала головой Тиса. - От медуницы в сон клонит, а я и так до обеда спала. Уж лучше 'златый корень'. И головную боль снимет и сил прибавит.

  Агап одобрительно кивнул.

  Голова Тисы окончательно воскресла от глотка янтарной жидкости. Девушка подсела к столу, откусила пряник. Она коротко обрисовала старикам вчерашний вечер у Тонечки. Со стариками можно было особо не осторожничать. Тиса за разговором не заметила, как выпила предложенную чашку чая с мятой и чабрецом и налила себе вторую.

  - Боюсь, мне совсем не понравились эти столичные гости, - закончила она.

  - Его мать ладно, но молодой вэйн вполне достойно себя ведет, судя по твоим словам, - сказал Агап, лукаво щурясь на Тису за стеклами очков.

  - Все равно. Видеть их больше не хочу, - сварливо высказала Тиса. - И на озеро не собираюсь, хоть Тонечка и приглашала.

  Агап, отхлебнул из чашки кипяток:

  - А видения твои тебя больше не тревожат?

  - Тревожат, - вздохнула Тиса. - Последнее было про волков, кажется. Оно не заблокировалось. То есть заблокировалось, но не полностью. Хотя я все делала правильно, как и раньше. Кажется, я теряю контроль.

  - Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, - сказал Агап. - Моих знаний уже не хватает, чтобы тебе помочь. Но ты могла бы спросить молодого вэйна, как тебе справиться с этим недугом.

  - Его? - Тиса задумалась.

  Ей даже в голову не приходило, что возможно, вэйн может ее избавить от этих выматывающих ночных кошмаров. Теперь у нее появилась надежда.

  Агапа позвал лекарский долг, и он удалился в приемную. Сказал, что ненадолго. Тиса осталась с Прохором Фомичем допивать чай.

  - Смотрю, буфет ваш скоро от склянок обломится, - Прохор Фомич качнул седой макушкой в сторону набитого битком буфета.

  - Это Фомич отложил то, что в аптеку везти. Понемногу подвозить приходится. А была бы своя лавка, отвезли бы за раз все наготовленное. Намекаю, намекаю дед Агапу. Но он и слышать не хочет.

  - Да, - протянул Прохор Фомич. Он погладил бороду, подул в ус, прежде чем сказать:

  - Знаю я этого упрямца. Но ты не серчай на старого олуха, Тиса. Про свою жизнь в Антейске он, небось, не сказывал?

  Девушка отрицательно мотнула головой.

  - Так и знал. Двадцать лет уж прошло. Агап тогда большую лавку имел, доходную. Денежки водились. Даже расширился. Взял к себе пару мальчонок в подсобники, с улицы подобрал, когда они у него кошелек тиснуть хотели. Учить стал своим лекарским премудростям. Один пострелец сбежал. А второй остался. Умный малый, смекалистый. Полюбил его Агап как сына родного.

  Тиса слушала, затаив дыхание. Прохор Фомич вздохнул.

  - Жаль, что мальчонка не чист на руку оказался, воровать не бросил. Залез как-то дуралей в дом богатого вэйна, дракон его туда понес. Агап только через неделю и узнал, что его ученик в остроженке заперт. Тогда-то он лавку и продал, чтобы выкупить пацана. Пришел в острог, да было уже поздно. Паренек к тому времени в тюрьме заболел легкими и умер.

  - Какой ужас, - выдохнула Тиса.

  Старик поставил в блюдце допитую чашку и отодвинул от себя.

  - Агап сразу в тот же вечер с проезжим караваном покинул Антейск. И вот скажи, - не к родственникам поехал. А ко мне.

  Прохор довольно крякнул.

  - Теперь понимаешь, дочка, чего он лавку держать не желает?