Unknown

– Я бы с удовольствием, вот только уже немного опаздываю. Вызвали на дежурство – доктор Сноу взял больничный. Но Бо ничего не потеряет, – теперь она улыбнулась Эдит. – Ведь ты знаешь эти истории не хуже меня.

В голове с трудом укладывалось такое странное сочетание обыденной жизни врача маленького городка и рассказа о ее юности, прошедшей в Лондоне семнадцатого века.

К тому же меня слегка выбивала из колеи мысль о том, что Карин говорит вслух только ради меня.

Еще раз тепло улыбнувшись, она вышла из комнаты.

Целую долгую минуту я рассматривал картину, изображавшую ее родной город.

– И что случилось потом? – спросил я. – Когда она поняла, что с ней произошло.

Эдит подтолкнула меня еще на полшага, взглядом указав на другой пейзаж, побольше. На нем была изображена пустынная поляна в унылом осеннем лесу, а в отдалении виднелась черная горная вершина.

– Когда Карин поняла, кем стала, – тихо сказала Эдит, – она пришла в отчаяние… а потом восстала. Попыталась уничтожить себя. Но это не так легко сделать.

– Как? – я не собирался говорить этого вслух, но был настолько потрясен, что слово просто вырвалось.

Эдит пожала плечами:

– Спрыгивала с большой высоты. Пробовала утопиться в океане. Однако она была молодой в этой новой жизни и очень сильной. Поразительно, как ей удалось устоять… и не питаться… пока она оставалась новообращенной. В это время инстинкт особенно могуществен, он преобладает над всем. Но Карин испытывала такое отвращение к себе, что нашла в себе силы попытаться уморить себя голодом.

– А это возможно? – тихо спросил я.

– Нет, да и вообще нас мало чем можно убить.

Я открыл рот, чтобы задать вопрос, но Эдит заговорила раньше:

– В общем, она довела себя до того, что стала очень голодной и постепенно ослабела. Несколько месяцев скиталась как можно дальше от людей, сознавая, что ее сила воли тоже истощается. Бродила одна по ночам, выискивая самые пустынные места и изнывая от ненависти к себе… Однажды мимо убежища Карин проходило стадо оленей. К этому моменту она настолько обезумела от жажды, что не задумываясь набросилась на них. Силы вернулись, и она поняла, что не обязательно быть гнусным чудовищем, чего она так боялась. Разве не случалось ей в предыдущей жизни есть оленину? В течение следующих нескольких месяцев Карин создала свою новую философию. Можно существовать, не становясь демоном. Она опять нашла себя… И начала с большей пользой использовать время. Она всегда была умной, стремилась к знаниям, а теперь у нее была в запасе целая вечность. По ночам Карин училась, днем планировала. Вплавь перебралась во Францию и…

– Во Францию вплавь?

– Люди постоянно переплывают Ла-Манш, Бо, – терпеливо напомнила Эдит.

– Наверное, так и есть. Просто с учетом обстоятельств это прозвучало странно. Продолжай.

– Плавать нам легко…

– Вам все легко, – буркнул я.

Эдит молча ждала, приподняв брови.

– Извини. Больше не буду перебивать, обещаю.

Она мрачно улыбнулась и закончила свою фразу:

– Потому что, строго говоря, мы не нуждаемся в дыхании.

– Вы…

– Нет-нет, ты обещал! – засмеялась Эдит, приложив прохладный палец к моим губам. – Хочешь ты услышать эту историю или нет?

– Нельзя же обрушить на меня что-то в этом роде, а потом ожидать, что я промолчу, – пробормотал я из-под ее пальца.

 Она убрала руку и положила ее мне на грудь. У меня тут же ускоренно забилось сердце, но мне было не до этого.

– Вам не нужно дышать? – требовательно спросил я.

– Да, такой необходимости нет. Просто привычка, – Эдит пожала плечами.

– И сколько времени ты можешь обходиться… без дыхания?

– Наверное, вечно, не знаю. Правда, когда не имеешь возможности пользоваться обонянием, это начинает причинять некоторое неудобство.

– Некоторое неудобство, – эхом откликнулся я.

Я не обращал внимания на собственное выражение лица, но что-то в нем внезапно заставило Эдит сделаться серьезной. Она безвольно опустила руку и неподвижно стояла, изучающе глядя на меня. Пауза затянулась. Черты Эдит словно окаменели.

– В чем дело? – прошептал я, осторожно касаясь ее застывшего лица.

Под моей рукой оно снова ожило, и Эдит едва заметно улыбнулась:

– Я знаю, в один прекрасный момент какие-то мои слова или что-то из увиденного окажется слишком для тебя. И тогда ты убежишь от меня с криками… – улыбка исчезла. – Я не буду тебя останавливать, когда это случится. Я хочу, чтобы это случилось, поскольку мне нужно, чтобы ты был в безопасности. И в то же время я хочу быть с тобой. Два несовместимых желания… – она замолчала, всё еще пристально глядя мне в лицо.

– Никуда я не убегу, – пообещал я.

– Увидим, – она уже опять улыбалась.

Я хмуро посмотрел на нее:

– Давай вернемся к твоему рассказу… Карин поплыла во Францию.