Университет Чароплетства

Подруга выглядела внешне расслабленной, только нервно впившиеся в платок пальцы выдавали ее истинное состояние. Я набралась храбрости и погладила ее по плечу, почти задевая пальцами темное пятно кожи. Она вздрогнула.

— Ты спятила?! Я что тебе сказала?

— Ты пойми, — упрямо ответила я, — мне все равно. Ничего не изменилось, я все так же к тебе отношусь. Просто не закрывайся, уверена — вместе у нас будет еще больше шансов на успех.

Рыжая думала так долго, что я устала ждать и зажмурилась, отгораживаясь от внешнего мира. Наконец она ответила со странными, новыми интонациями в голосе:

— Дурочка ты, Марти.

Я приоткрыла один глаз и улыбнулась.

— Очень может быть. Тем более в последнее время я совершаю одну ошибку за другой.

Вехель не удержалась и хихикнула, потом посерьезнела и произнесла едва слышно:

— Спасибо.

Я не стала отвечать. Для меня казалось очевидным, что за подобное не благодарят. Но, возможно, для Вехель все было иначе. Она родилась и выросла в суровом крае, потеряла близких, еле выжила и нашла в себе силы продолжать бороться. Трудно представить себя на ее месте, я совсем не была уверена, что обладаю таким же несгибаемым внутренним стержнем и такой волей. Подруга вызывала во мне восхищение.

— Вехель, — позвала я, привлекая ее внимание, — расскажи лучше, кто такая Шэдар Шорох и почему ректор спрашивал о ней?

Рыжая потерла виски и нехотя пробормотала:

— Что за день-то такой сегодня? — Потом вздохнула и продолжила: — Она очень сильная ведьма, одна из Круга. А спросил, наверное, предположив, что я могу знать о ее судьбе.

— Ничего себе, а что за Круг? И при чем тут ты?

Вехель посмотрела на меня со смесью укора и снисхождения, как на неразумное дитя. Меня вдруг осенило:

— Ты ведьма?!

— Страшно? — рыжая оскалилась. Сейчас она и вправду стала похожа на человека, родившегося и выросшего в Вольных Землях.

— Немного, — честно ответила я, — ты на меня так не смотри просто. Ну и неожиданно, всегда думала, что ведьмы злые и уродливые.

Вехель расхохоталась:

— Вот они — нездоровые предрассудки имперцев. Хотя… да, излишней добротой ведьмы не отличаются. Но мы и не одержимы жаждой уничтожения всего живого, бессмысленная жестокость — удел лишившихся рассудка. А по красоте многие бы дали фору вашим леди.

Я смущенно потупилась. Действительно, я же совсем ничего не знаю об их порядках.

— Расскажи, пожалуйста, это так интересно. Внесешь вклад в искоренение безграмотности среди карфаенцев.

— Да нет там ничего интересного, — раздраженно ответила подруга. — Все очень прозаично.

— Ну почему-то же шифу Лао заинтересовался этой, как ее, Шэдар. С чего он вообще решил, что тебе известна ее судьба?

— Ладно, слушай, все равно же не отстанешь. У Круга ведьм всего лишь один непреложный закон: запрещено полностью покоряться дару и жить только ради личного могущества. Все важные вопросы решает совет старших — это те ведьмы, чья личная сила сопоставима с могуществом магов высшего ранга. Одной из таких и является Шорох. Она не раз исполняла приговор Круга, уничтожая сумасшедших колдуний, нарушивших закон. — Вехель замолчала и задумчиво потеребила подвеску на груди. — Считается, что поддавшись искушению дара, ведьма становится одержима самой магией, в которой растворяется ее личность. Шэдар Шорох получила прозвище «ночная охотница», охотница на своих.

— Сурово, — подытожила я, — хотя не могу сказать, что несправедливо. И все среди Круга друг друга знают, что ли?

Вехель поморщилась:

— Как правило, да, особенно старших. Даже если не знаком лично, ты чувствуешь сестер. Наверное, ректор был знаком с Шорох, поэтому, опознав во мне ведьму, и спросил про ее могилу. Старших ведьм всегда хоронят в присутствии всего Круга, отдавая тем самым дань уважения и усмиряя их беспокойный дух. Потому что если подобная ведьма восстанет из мертвых — Вольные Земли утонут в крови.

— Ну и ну. — Я ласково погладила черный гримуар. Какое счастье, что он нашелся, хоть и при таких сомнительных обстоятельствах. — Мне показалось, эта женщина дорога шифу.

Вехель, следившая за моими движениями, внезапно отвела взгляд и тихо заметила:

— Тем хуже. Марти, постарайся быть осторожнее, ты такая рассеянная.

Чего это на нее нашло?

— Давай больше не будем о неприятностях, — миролюбиво предложила я. — Ведь в конечном итоге все хорошо: книга нашлась, мы с тобой выяснили отношения. А загадки ректора пусть кто-нибудь другой разгадывает, лично я умываю руки.

Вехель встряхнула копной волос, будто прогоняя дурные мысли, и улыбнулась.

Глава 11

Рантар