Универсальный принцип

Поэтому идея о том, что человек продолжается в своих детях – всего лишь наглый трюк, ловушка, в которую вас заманили специально, чтобы получить самое ценное: «пушечный корм» и жадного до жизни налогоплательщика в одном лице… И, получив от вас этот корм, государство моментально обретает над вами новую власть. Вы начинаете бояться за своих детей… бояться за себя… И этот замусоленный страх планомерно, день за днём делает из вас достойного представителя безвольного тестоообразного электората, обречённого рано или поздно на уничтожение… Мы – полчища парнокопытных, которыми умело манипулируют уже многие сотни лет. Мы – жировая и соединительная ткань, которой регулярно обкладывают десятки прогнивших скелетов, чтобы всё ещё поддерживать видимость жизни на этой планете… Я не знаю, для чего это делается… Но это делается! И делается весьма успешно…

Я считаю, что человек (другой, новый человек!), это так серьёзно; для его появления нужны почти что стерильные политические и экономические условия, которых никогда не было… И никому не понятно, возможны ли вообще такие условия… Давайте перестанем относиться к новым жизням так беспечно и признаем, что сейчас делать новых людей – не самое лучшее время… Да и не известно, когда оно настанет. Если мы не можем и не хотим создавать адекватные в своём разнообразии и разнообразные в своей адекватности условия для появления новых жизней, тогда не надо допускать появления этих самых жизней! Разве не логично? И если вы всё же решитесь рожать, постарайтесь хотя бы понять – ребенок не ваша собственность, не надо делать его рабом своих привычек, дурного воспитания и стереотипного мышления… Единственная ваша цель – сделать так, чтобы он меньше всего нуждался именно в вас… Но… но никто из родителей не способен на это… Например, я… Разве я смогла воспитать самостоятельного ребёнка? Нет! Моя дочь даже умереть не смогла без моей помощи!

Поэтому всё же лучше перестать обманываться!!! Перестать надеяться на новую жизнь! Никто ничего не в состоянии изменить! Скажите мне, кто-нибудь из вас готов вырастить революционера? Кто-нибудь из вас, из обычных среднестатистических людей? Готовы ли вы родить, выкормить, вырастить, а потом смиренно ждать, как вашего сына или дочь застрелят на очередной баррикаде из мусора во время ожесточённой схватки? – Подсудимая снова замолчала, бросила быстрый взгляд в окно. – Да-да, я понимаю, что для кого-то современный мир вполне нормален. Кто-то с надеждой смотрит в будущее, ожидая вот именно в нём феноменальную развязку, окончание всех мыслимых человеческих несчастий и начало новой, светлой, прекрасной и доброй жизни… И пусть причинно-следственные связи, которые должны привести к установлению рая на земле, разрушены ещё сотни лет назад… Не страшно! Ибо рай – он на то и рай, чтобы настать даже в отсутствие подходящих условий! Кто-то продолжает верить в смену поколений, для кого-то дети – большое счастье…

Поверьте, я понимаю всё это. Ни в коем случае не принимаю, но понимаю! И пусть я останусь при своём мнении, а другие люди – при своём… Ведь самое важное – это возможность выбора. И любая возможность выбора должна быть обусловлена трезвой оценкой последствий. Это, на мой взгляд, и есть стремление к настоящей свободе! – Анастасия Поликарповна перевела дух, помолчала. – А, впрочем, я что-то разгорячилась… Всё это… Все мои соображения, все мои опыты… Всё это ни к чему. Зачем всё это говорить? Это как… как пытаться перекричать море в шторм… Простите мне эту импульсивность…

Константин Ипатьевич, решавший в уме бытовые проблемы и мысленно споривший с женой, заметил, что у Подсудимой перестали шевелиться губы. Он вновь сделался способным воспринимать окружающую действительность и сказал:

– Гхм-гхм.

С задних рядов послышался низкочастотный, дребезжащий всхрап, который моментально смешался с недовольным шиканьем и стих. Общественный обвинитель пробежался глазами по своим бумагам, похлопал себя по карманам и сказал:

– У меня последний вопрос.

Судья, что-то кропотливо записывающий, одобрительно ответил:

– Угу.

Обвинитель внимательно посмотрел на Анастасию Поликарповну и спросил:

– Какую веру вы исповедуете, позвольте уточнить?

– Никакую.

– Как никакую? Совсем никакую? Ну хоть язычеством-то балуетесь время от времени? – он ехидно сощурил глаза. При слове «язычество» одна из сидящих в первом ряду женщин в аккуратно повязанной цветастой косынке так отчаянно закатила глаза, что Секретарь, невзначай посмотревший на неё, всерьёз подумал об эпилептическом припадке.

Подсудимая помотала головой:

– Нет.

– Вот еще одно доказательство вашей асоциальности и интеллектуальной ограниченности… За всю жизнь так и не прийти ни к одному Богу! Непостижимо! Неужели вам не интересно было найти Создателя?

– Нет, мне было бы интереснее найти саму себя.

– И как вы расцениваете ваши поиски?

– Безрезультатно. Да и каких результатов можно было бы ждать? В условиях существующей данности… эта задача абсурдна.