Умереть тысячу раз

Валькириями я назвал орчанок, коим пришлось по душе воинское искусство. Женщины орков по силе равны человеку и даже немного превосходили его, но были слабей мужчин-орков. И для них я немного изменил систему боя, доспехи и оружие. Сражались они не ятаганами, а саблями, даже шашками, которые я совсем недавно ввёл в обиход. В основе их боя лежало не парирование ударов, а уход с линии атаки. Доспехи представляли собой облегчённую кольчугу. Из снаряжения помимо сабли, а то и двух, были метательные дротики, небольшой щит и женский арбалет.

Три сотни женщин – это тоже сила, если ею правильно распорядиться. Также у нас где-то семь сотен тяжёлой пехоты с длинными копьями и ростовыми щитами, шесть сотен тяжёлой кавалерии и две сотни лёгкой. Остальные – лучники, то есть лёгкая пехота плюс одиннадцать заклинателей. Если уж Угрук с такой силой проиграет, то вождём ему точно не быть. Если что-то пойдёт не так, я, конечно, вмешаюсь, но лучше, чтобы он сам всё сделал.

Клан противника повёл себя недальновидно, они решили с ходу задавить нас массой. Увы и ах, это была их самая большая ошибка. Пока они скакали, три сотни наших лучников выпустили по пять стрел. Как и ожидалось, в рядах врагов произошла заминка, но противник продолжал идти на сближение. Когда уже до него осталось метров пятьдесят, Угрук отдал приказ, и вся наша тяжёлая пехота приготовилась к столкновению, укрывшись за щитами и направив на неприятеля лес копий.

За пять метров до столкновения во врага было выпущено триста болтов – валькирии сработали на славу. Свалка получилась знатная.

Вражеские всадники, бывшие во второй линии атаки, поняли ошибку своего командования, но было поздно, сзади напирали другие, и, как итог – они просто насаживались на копья. А в это время наши лучники не переставали выпускать стрелы в нападающих. Через десять минут сражения враг попытался отступить, но вмешалась наша тяжёлая кавалерия. Шесть сотен закованных в латы всадников с тяжёлыми копьями просто растоптали задние ряды противника, перекрыв ему отход. Лёгкая кавалерия отлавливала тех, кто смог вырваться из «мясорубки». Но таких было немного. И в дело вступили заклинатели.

Всё сражение заняло не более получаса. После того как в бой вступили заклинатели, враг в большинстве сдался, их кони от страха сбрасывали седоков, в панике стараясь убежать, внося хаос. Враг был сломлен и морально раздавлен.

После того боя и сбора трофеев пленных орков увели на два года в горы для добычи камня. Клан врага перестал существовать, по праву победителя к нам перешли все табуны, женщины и имущество.

По моему совету большая доля трофеев отошла семьям, пострадавшим от набега, и оркам, ставшим калеками, также им выделили в слуги верхушку бывшего клана или по одному молодому орку-воину и девушке. Остальное вернулось к прежним владельцам, так как клан всё равно теперь считается нашим, я не решился отбирать у побежденных всё имущество.

После сего события на нас повторно напали только через пять лет. И оба напавших клана понесли ещё большие потери, так как ученики Гырга, да и сам Гырг были намного опытней и сильней. Они окружили всё войско стеной огня и медленно его сужали. Свалка лошадей и орков была знатная, нашему войску осталось только собрать и распределить трофеи. После этого от нас отстали на пятьдесят лет.

Но через пятьдесят лет нам объявили войну все племена степи. Больше сорока тысяч воинов против наших пятнадцати. Правда, на нашей стороне было превосходство в выучке, сплочённости и магии. И в сражении большую роль сыграли стены. За почти шестьдесят лет клан построил стену, ничем не уступающую гоблинской. Разве что она была вокруг города. И когда под стенами оказалась сорокатысячная орда, тогда все и помянули меня хорошими словами, так как я в приказном порядке заставлял возводить её.

Сражение было знатным. Два месяца мы отбивали попытки штурма. Даже мне пришлось потрудиться. Напавшая орда притащила с собой метательные машины, и приходилось прилагать все силы, чтобы свести к минимуму последствия их применения. Хорошо, что мы, заклинатели, а количество их возросло до тридцати, уже могли делать что-то наподобие щита. А если делали всё это вместе, то щит получался крепким и на полстены. Пусть и не все были обученными, но вливать энергию в щит могли.

Хотя я и был посильнее Гырга и его учеников, но даже мне было очень непросто в той ситуации, так как кроме отражения летящих камней я был не способен ни на что другое. Угрука же я учил не зря, он правильно руководил войском и ополчением. Победа была за нами.

В общей сложности у орков я провёл двести лет. И все эти годы непрерывно разбирался с магией. Пусть поначалу у меня и не получалось оперировать огненной стихией, но по прошествии двухсот лет она мне поддавалась так же, как и воздух.

И в один из дней я опять услышал зов.

– Угруг, Гырг. Я позвал вас, чтобы проститься, – сказал я своим друзьям и воспитанникам, приглашая к столу.

– Как проститься?! – воскликнул Угрук, ставший вождём.