Улыбнись мне, Артур Эдинброг

Эдинброг сложил руки на груди и навис надо мной, загораживая свет от лампы:

– Ты перестала меня бояться, да?

– Я тебя с самого начала не боялась. Ты меня бесишь, а не пугаешь.

– Что ж. Адаптивность – признак развитого интеллекта, – проигнорировав мою реплику, заключил он и подбородком указал на книги. – А сейчас я прошу тебя поднапрячься и узнать о нашем мире и магии как можно больше. Это важно для экзаменов. Надо подготовиться как следует.

– Чувак, это тебе надо! – со значением напомнила я. – А моё дело маленькое: слушаться и не отсвечивать, разве нет?

– Столбом прикинуться не выйдет, – покачал головой Артур.

– Ну да, ведь эта роль занята тобою.

– Не фамильярничай, фамильяр! – возмутился он.

А потом вдруг подмигнул мне. Я сначала умудрилась подмигнуть в ответ, а потом спохватилась – зачем это?

Но Артур уже развернулся и ушёл. Выждав минут десять для верности (вдруг он вернётся с какой-нибудь ещё едой? Или водой? Почему он не принёс мне воду? Что за безответственность?), я встала и решительно пошла к Инес.

Женщина улыбнулась: «Чем помочь?» и указала на огромный фолиант, похожий на книгу жалоб и предложений. Хотя по сути это был местный чат: куча посетителей писала в ней свои вопросы, а Инес так же письменно отвечала на них…

– «Я могу где-нибудь найти информацию о Судном дне?»

– «Нет», – мгновенно написала Инес в ответ.

Лицо её оставалось таким же спокойным и приветливым. Я покрутила перо в руках.

– «А о мессии?»

– «Нет».

– «Почему?».

– «Засекречено».

– «А может, вы мне поведаете что-нибудь? Неофициально».

Инес беззвучно рассмеялась. На сей раз она не стала писать, только пальцем указала на своё предыдущее «нет».

– «Об Артуре Эдинброге?..» – предприняла последнюю попытку я, уже догадываясь, каким будет ответ.

И да, я не ошиблась в своем предсказании.

С досадой покинув Инес, я сама весь день ковырялась в библиотеке, перекопав всё подобно бешеной землеройке и потом с чертыханием расставляя десятки книг по местам. Но да – монографий или хотя бы газет на темы, волновавшие меня сильнее всего, обнаружить не удалось. Поэтому, когда часы с маятником, стоявшие в конце читального зала, пробили восемь вечера, я прибегла к последнему способу добычи информации.

Прости, Артур, но установленные тобой правила придётся нарушить.

– «Мой товарищ сказал, вы можете проводить меня к покоям господина Бориса Отченаша?» – вернувшись к стойке регистраторши, написала я на новой странице талмуда.

Была велика вероятность, что Инес сейчас возмутится: «А не в Артуровы покои, нет? Лгунья!», но она лишь кивнула и поманила меня за собой.

Уходя, я сделала две вещи:

– разумеется, вырвала из книги страницу со своей просьбой;

– прихватила блюдо с оставшимися пирожными: ведь с пустыми руками в гости не ходят.

Совесть моя была почти что спокойна. Ведь я действительно не пойду никуда, кроме как в спальню. Просто в чужую, вот и всё. А к полуночи я стопроцентно вернусь, попросив кого-нибудь меня проводить.

Артур ничего даже не узнает, зато я наконец разобью своё чёртово неведение.

16. Великие маги

Оказалось, Борис жил в местном аналоге пентхауса. То есть в пафосных апартаментах на чердаке.

Чтобы попасть туда, нужно было воспользоваться межэтажным порталом. Таких «лифтов» в Форване было множество.

Каждый портал выглядел как огромный цветок лотоса, растущий посреди искусственного пруда. Рядом на табличке указывались этаж и крыло университета, куда этот портал вёл. Ты вставал в сердцевину мясистого, прохладного бутона, и лотос резко хищно захлопывался. Несколько секунд бело-розовой тишины и паники, а когда лепестки открывались вновь, ты был уже на другом этаже.

Это был интересный способ перемещения, единственный минус – даже вдвоём в таком цветке тесно. Приходилось пользоваться им по очереди. В часы пик перед лекциями, как объяснял мне Артур, легче взбежать по лестнице.

Когда мы перелетели наверх, Инес подвела меня к деревянной двери с табличкой «Спальня Бориса Отченаша. Вход на ваш страх и риск». За дверью было изумительно тихо… Как и во всём коридоре. Я резко засомневалась: а существует ли вообще упомянутая вечеринка?

Но отступать было поздно: Инес уже кивнула мне и ушла. Мне не хотелось догонять её и огорошивать новой просьбой: мол, я передумала, верните меня обратно, я такая непостоянная, ходячий махровый стереотип о женской логике, – поэтому я всё-таки постучалась.

Несколько секунд спустя дверь открылась…

Изнутри вырвались густые клубы дыма, неразборчивые разговоры и некая этническая музыка. От такого внезапного контраста с пустым коридором я отшатнулась и чуть не обсыпала себя эклерами.

– О! Ты пришла! – хрипло промурлыкал Борис, стоявший в дверях. На сей раз он был облачён во что-то вроде импровизированной греческой тоги. То есть, фактически в простыню, небрежно завязанную на плече. Поверх болталась серебряная цепочка с портретом Гомера.

Бор сграбастал меня за руку, приветственно чмокнул куда-то в район уха и втащил в комнату.