Улыбка развоплощенного (СИ)

    Он не успел закончить фразу, потому что в это мгновение огненный снаряд взрыл землю у самых его ног. Чародей резко рванулся со скамейки, оступился и кубарем скатился в пруд. Когда же он, выплевывая ряску и вытряхивая из карманов забравшихся туда лягушек, выбрался из воды, оказалось, что Сердолики уже и след простыл. Не понимая толком, что с ним произошло, Малахитус на скорую руку высушился с помощью магии и отправился в свой кабинет. Только там, усевшись в любимое зеленое кресло и немного отдышавшись, ректор вспомнил о магическом послании, которое передал ему Аметисто, и вызвал к себе магов Совета. Они долго рассматривали все еще недосушенное письмо, вертя его и так и эдак, потом позвали Аметисто и стали проверять его память, от чего тот краснел и бледнел попеременно, но так ничего и не обнаружили. Единственное, что они поняли, это то, что Уланда в опасности, и нужно думать о помощи этому городу. И тут в кабинет вихрем, как это частенько водилось, влетела разгневанная Сердолика. Однако долго высказывать свое возмущение маги ей не дали и сразу протянули письмо.

    - Господа маги, письмо промокло, и его свойства частично замаскированы, - с хорошим знанием дела произнесла чародейка. - Давайте высушим его, причем желательно по-простому, у камина, чтобы заклинаниями ничего в нем не повредить.

    Совету последовали, и у Сердолики в руке оказался белый листок с небольшими разводами от прудовой воды.

   - Фи! - скривилась волшебница, прочтя первый абзац. - Какое бесстыдство! Не удивляюсь, что Вы, молодой человек, так смущены, но не беспокойтесь, здесь никто не будет над Вами смеяться, ведь не Вы же это писали... А между прочим, письмо-то с довеском... В нем особое заклинание - страшнейшая любовная ловушка. Если бы Вы не отдали его нам, а оставили у себя, через пару дней Вы заболели бы любовной горячкой, а предметом стала бы наша отступница. И тогда ничто не спасло бы Вас от предательства и гибели. Наша бывшая ученица становится опасной, такое заклинание не только доставить по назначению, но даже составить не так-то просто. Оно способно воздействовать не только на адресата, но и на других людей. Теперь понятно, почему кое-кто, не будем показывать пальцем, сегодня угодил в пруд!

   Никто, конечно, не понял последней фразы, но Малахитус слегка вздрогнул, зная, что речь идет о нем. Злополучное письмо тут же бросили в огонь, а в Уланду решили послать двух магов шторма, наиболее опытных и храбрых, открыв для них спецпортал, поскольку для более серьезной помощи не хватало ресурсов и времени. Аметисто тут же вызвался добровольцем, но Малахитус сразу же осадил его:

   - Хватит с Вас приключений, друг мой, не хватало Вам столкнуться вплотную с Морионитой и погубить себя и все дело. Сидите-ка Вы лучше здесь и ждите дальнейших приказов.

   Довольно быстро активировав портал и отправив в Уланду самого мастера Корнерота и Аурелио, Совет продолжил заседание.

   Мастер Корнерот и Аурелио летели по синеватому межпортальному коридору. Это продолжалось довольно долгое время и чародеям начало казаться, что переходу не будет конца. Неожиданно обоих ослепил неизвестно откуда взявшийся яркий свет и через несколько секунд маги обнаружили, что стоят на узкой улочке прибрежного городка.

   - Наконец-то я могу снова вдохнуть воздух родной Уланды! - радостно воскликнул Аурелио, который по случаю важной миссии даже расстался со своей знаменитой золотой косичкой, над которой частенько посмеивались его друзья.

   - Тише, друг мой, - осадил своего ученика Корнерот. - Не стоит кричать о нашем прибытии всему городу.

   Конечно, декан факультета шторма понимал чувства молодого человека, который также как и Аметисто был родом из Уланды, но за время учебы и практики в Академии ни разу не смог навестить родные места за неимением времени. Однако он прекрасно сознавал и то, что среди горожан могли оказаться замаскированные джеггские шпионы, которым совершенно не нужно было знать о появлении посланцев Академии.

    Малахитус рассчитывал перебросить штормовиков к воротам, но явно перестарался с заклинанием, потому что портал открылся на другом конце города. Людей в порту, а именно там оказались маги, было немного. Погода стояла безветренная, и волны лениво наползали на берег, шлифуя разноцветные морские камни. У одного из пирсов на якоре стоял большой красивый, трехмачтовый корабль со знаком Триединства на флагах. На его левом борту была изображена золотая роза, рядом с которой красовалась надпись: "Роза Востока".

    - Корабль отца Аметисто, - объяснил Аурелио, не дожидаясь вопроса мастера Корнерота. - Раньше у этого парусника было другое название, но оно было не очень благозвучным, и нынешний хозяин решил его переименовать. А почему он выбрал "Розу востока", этого я сказать не могу. Вообще-то у нас, в Уланде, так называют красивых девушек, когда признаются им в любви. О, роза востока, пленен я тобою, - начал декламировать молодой чародей, однако мастер Корнерот укоризненно посмотрел на него, и Аурелио тут же замолчал.