Улыбка развоплощенного (СИ)

    - Это в мирное время ничего нельзя, а сейчас того и гляди война, неизвестно, что со всеми нами будет. А я бы, например, постарался с ней встретиться и здесь, - заявил Аурелио

    - Больно ты храбрый! А впрочем, их ведь поселили в помещениях при Академии, девчонки живут на втором этаже, в комнатах, которые припасены для новых поступающих по осени. Так что давай, не теряйся, а мы, пожалуй, пойдем, не будем тебе мешать, - сказал Базальт, и на его лице появилась двусмысленная усмешка.

     Подначки друзей, выпитое пиво и теплая летняя ночь сделали свое дело, и Аметисто размечтался. Но сразу выполнить задуманное чародей не смог, поскольку всю ночь потратил на то, чтобы разведать в какой именно комнате поселили Сапфиру. Может быть, он и не стал бы тревожить девушку, но при мысли о том, как в следующий раз друзья будут его дразнить, расхрабрился и утром привел свой план в исполнение.

    Сапфира сидела в своей комнате, которую ей выделили в альмаринской Академии. Было тихое ясное утро. Битва на горизонте пока не маячила, и воительница находилась в самом романтическом расположении духа. Все ее мысли были об Аметисто. Сапфира чувствовала, что с каждым днем все больше привязывается к этому молодому человеку. Его светлая, слегка лукавая улыбка, добрый взгляд голубых глаз притягивали к себе как магнит. Еще недавно она посмеивалась над его стремлением доказать себе и всем, что он настоящий сильный маг, но теперь постоянное желание подтрунить над воспитанником Академии Триединства пропало, словно его и не было.

   Некоторое время воительница задумчиво смотрела на потолочную роспись, сидя в мягком бархатном кресле, затем встала и медленно подошла к окну. Ее взору предстала чудная картина летнего утра. Солнце уже поднялось над горизонтом, заливая полнеба золотым светом, легкие облачка были окрашены в нежно-розовый цвет. На противоположной стороне небосвода, которая казалась необычно темной, Сапфира разглядела тонкий белый серп луны. Встреча двух светил была вполне обычным явлением для этого времени года, и воительнице вдруг вспомнилась старинная песня о двух небесных конях, обреченных вечно жить в разлуке. Она отошла от окна, взяла любимую лютню и стала тихо напевать, перебирая струны:

      Среди лугов небесных,

      В краю прозрачных гор,

      Гуляет конь чудесный

      На воле с давних пор.

      Ступая горделиво,

      Выходит по утру,

      Как пламя, вьется грива

      Златая на ветру.

   Хлопнула створка открытого окна. Воительница подумала, что это ветер, и продолжила пение:

      Едва он удалится

      Под вечер на ночлег,

      Младая кобылица

      Свой начинает бег.

      Возлюбленным забыта

      В тоске и гневе бьет

      Серебряным копытом

      О гулкий небосвод.

      С зарею миг свиданья

      Сомненья гонит прочь...

      Но снова расставанье

      Приносят день и ночь.

    Едва она закончила последний куплет, как в комнату с подоконника спрыгнул тот, о ком она буквально только что думала с радостным трепетом в сердце, хотя такие мысли были не позволительны для воительниц Лиги Скорпиона.

   - Аметисто, ты? - с непритворным удивлением в голосе спросила она. - Как ты сюда попал?

   - Я услышал твой голос и так захотел тебя увидеть, что не удержался и влез сюда по плющу ..., - попытался, краснея от смущения, объяснить молодой чародей.

   - Но как же тебе удалось это сделать? Ведь ты же..., - воительница хотела сказать "боишься высоты", но вовремя осеклась и замолчала.

    - Знаю, что ты хотела сказать, - мягко произнес Аметисто, постепенно обретая уверенность. - Но если воспользоваться заклятием невесомости, то...

   - Сапфира! - раздался за дверью строгий голос Предводительницы Лиги. - Ты почему заперла дверь? У тебя что, гости?

      Услышав это, Аметисто тут же бросился к окну, понимая, что если их застанут вдвоем, несдобровать и ему, и Сапфире. В эту самую минуту Предводительница, подозревая неладное, открыла дверь запасным ключом. Она всегда держала запасные ключи на случай, если кто-нибудь из ее подопечных вздумает втайне нарушить обет, и здесь в Альмарино а не оставила этой привычки.

    - Так - так - так, - строго сказала начальница, увидев прыгающего в окно Аметисто и потупившуюся Сапфиру. - Ну и как прикажешь это понимать, моя дорогая?

   Тем временем молодому чародею удалось спрыгнуть в сад. Но он так спешил, что забыл про заклятие невесомости, и приземление получилось весьма жестким. Потирая ушибы, и, на чем свет стоит, ругая себя за то, что не сумел справиться со своими чувствами, Аметисто поплелся в таверну "Три поддубовика", где с горя пробыл почти весь день.

   - Ну, что же ты молчишь? - вновь обратилась к своей подопечной Предводительница, проводив мага насмешливым взглядом.

    - Видите ли, госпожа, - запинаясь дрожащим голосом начала Сапфира. - Аметисто принес мне записку от сестры и...

   - Ты никогда не умела врать, Сапфира, - укоризненно покачала головой предводительница. - Эту записку я видела у тебя в руках еще вчера. И к тому же почту через окно носят только голуби. Но тебе повезло, я слышала ваш разговор и знаю, что ты не нарушила клятвы, данной Лиге. Поэтому я тебя прощаю. А этому авантюристу передай, чтобы был поосторожнее, если снова вздумает влезть в окно к какой-нибудь девушке.