Улей Хельстрома

Джанверт посмотрел на тарелку, стоявшую перед женщиной. От нее поднимался пар. В соусе, которым залили свинину, можно было разглядеть грибы. Гарниром служили шпинат и жареный картофель, и миссис Нильс ложкой перемешала его со сметаной. Молодая женщина пока просто сидела, сложив руки и потупив взор. О, Господи, она что, молится?

Он вздрогнул от неожиданности, когда Хельстром сложил обе руки над своей тарелкой и начал говорить нараспев:

— Великий Боже, за пищу, которую мы сейчас станем есть, возносим тебе благодарение. Да осенит твое божественное провидение нас, разделяющих эту снедь. Аминь.

Молодая женщина повторила за ним:

— Аминь.

Полнота чувства в голосе Хельстрома вызвала смущение у Джанверта. Как и эта дамочка, когда она присоединилась к молитве. Наверное, так принято у них. Этот ритуал потряс Джанверта сильнее, чем он хотел признаться самому себе, и вызвал гнев. Они продолжают, черт побери, играть!

Аромат, исходивший от тарелки, добавил еще больше раздражения. Молодая женщина потянулась за вилкой. Сейчас они начнут уминать это проклятое мясо!

— Вы уверены, что не хотите есть? — поинтересовался Хельстром.

С неожиданным злорадством Джанверт протянул руку мимо молодой женщины, взял тарелку Хельстрома и ответил:

— Конечно. Рад, что вы спросили, — он, торжествуя, поставил тарелку перед собой, намеренно одарив их сияющей улыбкой, когда похищенная тарелка с мясом ударилась о тарелку с гарниром. «С блюдом, которое собирался отведать Хельстром, — подумал он, — все должно быть в порядке».

Хельстром отбросил голову назад и рассмеялся, не в силах сдержаться. Он вдруг подумал, что Улей в его лице получил новые качества, которые повысят жизнеспособность и помогут в сражении с Внешним миром. Джанверт вел себя именно так, как он надеялся.

Мимека с улыбкой на лице сквозь приспущенные ресницы посмотрела на Хельстрома. Поведение Джанверта было легко предсказуемым, как и у большинства чужаков. Он вел себя точно так, как говорил Хельстром. Мимека призналась себе, что сомневалась, когда Хельстром на языке жестов объяснял ей свой план. Вот Джанверт накладывает гарнир в свою тарелку, берет нож и вилку. Так, очень скоро он станет послушным.

Хельстром вытер слезы смеха уголком салфетки и крикнул:

— Миссис Нильс! Принесите еще одну порцию.

Дверь открылась, и из проема на них посмотрела пожилая женщина.

Хельстром указал на пустое место перед собой, делая знак принести еще одну порцию. Она кивнула, нырнула обратно в кухню и почти тут же возвратилась с еще одной, наполненной доверху тарелкой. «Наверное, своей собственной», — подумал Хельстром. Он надеялся, что еще осталось. Нейтрализованные работники так радовались редкому случаю съесть что-либо, отличное от обычной кашицы, поступающей из чанов. Он успел даже спросить себя, откуда взялась эта «свинина» — вероятно, это плоть того молодого работника, который погиб прошлой ночью в генераторной. На вид мясо казалось нежным. И он подумал, беря в руки нож и вилку: «Благослови его, вошедшего в вечный поток жизни, ставшего частью всех нас!»

Мясо было не просто нежным, оно было сочным, и Джанверт не скрывал своего восхищения.

— Ешьте на здоровье, — сказал Хельстром, махнув рукой с вилкой. — Мы употребляем лишь продукты высшего качества, а миссис Нильс — великолепный повар.

«И это действительно так», — мысленно продолжил он, вонзаясь зубами в сочное мясо. Он был рад, что она оставила порцию для себя. Она заслужила эту награду.

Из записей Тровы Хельстром:

«Моделью вхождения Улья в окружающие формы жизни может служить четырехмерный тессеракт-куб. Наш тессеракт представляет собой мозаичную конструкцию, чьи грани нерасторжимо сцеплены между собой, и ни одна из частей не может быть изъята. Таким образом, модель дает нам независимую среду обитания и временную линию, которые входят в планетарную систему и во Вселенную. Никогда не забывайте, что наш тессеракт неразрывно связан с другими системами столь сложным и запутанным образом, что мы не можем маскировать себя бесконечно. Мы рассматриваем физические размеры Улья как среду нашего обитания лишь на определенной стадии развития. Мы перерастем эту стадию.

И поэтому главной заботой специалистов-руководителей должно стать расширение генетического спектра нашей приспособляемости».