Укрощенный тигр

– Сейчас вдоль реки идите по лесу, там деревьев мало, – раздался слабый Федин шепот. – По течению реки пять километров, и потом рукав от нее отходит на юго-восток. Через километр речка превращается в болото, все в кочках. Там немцы никогда не бывают, почва болотистая вся, там партизаны раньше прятались. Поехали, я покажу, там есть в молодом ельнике сухое место, можно между деревьев укрыться и ветками забросать.

– Тихо, вроде двигатель гудит. – Соколов бросился к обзорной панораме, расслышав звуки мотора. Так и есть, по их следу со стороны реки освещали себе путь яркими фарами два бронетранспортера, позади которых неторопливо перебирал гусеницами «хорниссе». Самоходная установка, в которой немцы соединили шасси от Gestatzwagen III/IV и противотанковую пушку «восемь-восемь». Орудие спрятано в открытой сверху бронированной рубке, а наружу торчит смертоносный пятиметровый ствол, из которого можно пробить даже толстую «шкуру» «тигра».

– Немцы, с «восемь-восемь» на САУ! Семен Михайлович, малые обороты, уходим как можно глубже в лесной массив, на юг! Маневрируй, за деревьями им сложно будет прицелиться.

Алексей отдал приказ, хотя сам понимал, что уйти от немцев они не смогут. После тяжеловеса «тигра» останется такой «коридор», что противник без труда нагонит их на бронетехнике. Но ему нужно хотя бы метров 500 преимущества, чтобы сообразить, в какую сторону двигаться, как выстроить контратаку.

Алексей бросился к рычагам, послал снаряд в казенник, прокрутил прицел. Выстрел! Фугас попал точно в лоб первого ханомага, остановив всю процессию. Воспользовавшись заминкой противника, мехвод выжал полный газ, нашел большой просвет между деревьями и направил машину туда. «Тигр» с ревом нырнул в проход, но скорость тут же пришлось сбросить, чаща становилась все гуще, так что танк при движении обдирал кору и гнул тонкие стволы.

– Алексей Иванович, так долго не продержимся, тут такой бурелом непроходной… – Бабенко уже вел машину, открыв люк настежь, высматривая в предрассветной серости каждую подозрительную снежную кочку, под которой мог оказаться пень или гниющее поваленное дерево.

– Поворачивай обратно плавно, иди вдоль реки, и как будет посвободнее полянка, выходим к гребню. Они в обход леса пойдут вдоль реки, параллельно с нами. Там у земляного вала площадка неширокая, но для самоходок сойдет. Надо вперед них уйти, подкараулить, вынырнуть из-за деревьев, нанести удар. И обратно в чащу. Сейчас газ, сколько сможете, а потом на малых, чтобы шум был потише. И маневрируйте за деревьями. Останавливаться не надо. У «тигра» подвеска мягкая, я смогу с такого расстояния навести прицел, – объяснял свой план Алексей, а Бабенко кивал ему в такт, орудуя рычагами передач.

Деревья редели и расступались, а и вместе с темным лесом исчезала и ночь. С каждым солнечным лучом воздух светлел, превращаясь в серую дымку.

– Короткая! – выдохнул Соколов, приподнялся в люке, прислушался и тихонько крикнул вниз: – Подкати к стволам вплотную и жди приказа, потом задним ходом.

Машину водитель остановил очень удачно: ровный ряд из берез, с которыми сливался такой же серо-белый танк, давал возможность подкараулить противника незаметно. Сейчас «тигр» уткнулся броней в стволы, так что его дуло прошло между двумя деревьями.

– Двигатели гудят. – Соколов крутил рукоятки, настраивая орудие. – Сейчас мимо пойдут, я выстрелю и сразу уходим опять в глубину. За нами они пройти не смогут через эти березки. Газку поддайте. Подымите, пускай они нас видят. Нам надо, чтобы они за нами шли как привязанные, по берегу. Но не быстро. Если наши вдоль реки идут, не надо дать немцам их нагнать.

В голове у командира рождался рискованный план, но рассказать своему единственному члену экипажа он его не успел. По левому флангу показался ханомаг с десятком автоматчиков на броне, у турели пулемета всматривался в лес немецкий стрелок. Вот он заметил торчащий ствол между черно-белых отметин берез и схватился за рукоятку, но уже было поздно. Соколов установил целик, прокрутив рукоятки наводки, так чтобы вертикальная нить перекрестия передвинулась в сторону движения бронетранспортера, и нажал на кнопку на панели наводчика. Огонь! В воздухе мелькнул перевернутый снарядом пулемет, ханомаг вздрогнул от попадания по касательной, но не остановился. САУ начала замедляться, крутить длинным стволом в поисках цели. Но водитель «тигра» уже откатил танк назад, ловко развернул тяжелый агрегат и направил вновь в глубину леса под защиту густолесья. Вслед понеслись выстрелы из «ахт-ахт». С грохотом бронебойный снаряд разнес в щепки ствол рядом с левым бортом. Бабенко со стоном выкручивал руль до упора, превозмогая боль, чтобы увести танк все дальше и дальше от выстрелов. Еще выстрел! Рикошет! В броню ударила болванка, отчего внутренности танка наполнились звоном. Он бил по ушам, разрывал голову и грудь. Гриша от страха начал кричать, но Федька влепил ему оплеуху неверной рукой:

– Сиди смирно, не мешай. Терпи!