Ухожу в монастырь!

Затем подбегает к Степанычу и, встав на задние лапы, передними толкает малыша, стараясь заглянуть ему в глаза.

И в этих желтовато-карих глазах мальчик видит…

Он ужом выворачивается из рук Степаныча, обхватывает лобастую голову пса и несколько мгновений вглядывается, впитывая все подробности «разговора» Лока с хозяином.

А потом издает радостный клич индейца племени сиу и устремляется к калитке. Да так шустро, что старик нагоняет его метрах в десяти за оградой:

– Ты куда помчался, неслух?

– К папе!

– Куда?!

– К папе! Он живой! Он сейчас разговаривал с Локом! Он скоро придет! Идем!

– Мишаня, погоди. – Степаныч снова берет колобок в шубке на руки и несет обратно. – Ты расскажи все толком, а потом мы покумекаем, что дальше делать…

Внезапно картинка задрожала, зазвенела и рассыпалась на осколки, продолжая звенеть. А радужный шарик испуганно спрятался за папину спину.

– Не бойся, Помпошка, это таймер!

Таймер, чертов таймер, как ты не вовремя!

Стоп. Он что, опять это ВСЛУХ сказал?!

Так, надо принимать срочные отвлекающие меры. А это значит – проститься с сыном. Как же не хочется, господи!

Но – надо.

«Михаэль, мне пора».

«Нет! Я так ждал! Я попросил Лока и дедушку привести меня сюда! Я не хочу уходить! Я соскучился!»

«Я тоже, родной мой. Но для того, чтобы папа пришел к тебе домой как можно раньше, сейчас папе надо уйти. Причем очень быстро уйти».

«А когда ты придешь домой? Завтра?»

«Завтра вряд ли получится, но я постараюсь побыстрее».

«Тогда я сюда приду завтра!»

«Не стоит. Я не знаю, смогу ли…»

«Я все равно приду!»

«Ну ладно, я постараюсь. Передавай от меня привет дедушке. Я ушел».

«Я буду ждать, папка!»

И Кай, пытаясь усмирить беснующееся сердце, рванул обратно. От тепла, счастья, искренности – в холод, притворство, ненависть…

Глава 23

Так, вроде все спокойно, никто не мчится в сторону его апартаментов, пылая радостью от разоблачения, обычный рабочий ритм подземелья.

Вот и славненько. Но принять определенные превентивные меры все же стоит. А в следующий раз – держать эмоции под контролем.

Кай с шумом спустил воду и начал рвать туалетную бумагу, шурша как можно громче. И сосредоточенно бубня себе под нос:

– Не бойся, помпончик, я тебя делать касивы. Очень касивы и куглый. Как шары у тети-жены. Ну, те, мягкие, я любить их трогать.

Скоро на полу валялось несколько мятых комков бумаги, неуклюже замотанных длинными полосами. Ну вот, вроде похоже, что придурок мастерил тут запасные груди для жены. Теперь можно и выходить.

И постараться хорошенечко отдохнуть, чтобы к визиту Брунгильды полностью восстановить израсходованные силы.

Не получилось. Полностью расслабиться и восстановиться не получилось. В голове все время звенел колокольчик детского голоса. За те два месяца, что они с Михаэлем не виделись, мальчик стал говорить гораздо чище и лучше. И способности его растут, что называется, не по дням, а по часам. Таких четких, ярких и, самое главное, длительных картин мальчик еще не передавал.

А Степаныч совсем сдал за это время. Руки подрагивают, морщин на лице стало еще больше, да и высох совсем. Досталось старику, сразу видно.

Хорошо хоть держится. Ответственность за малыша не позволяет ему окончательно свалиться. Ничего, Степаныч, ничего, родной, теперь все будет хорошо, я обещаю.

В общем, ближе к вечеру стало ясно – сегодня никакого «баттла» не будет. Он просто не в состоянии сконцентрироваться, слишком много всего произошло за один день, в душе полный раздрай, и есть серьезная опасность срыва. После которого Брунгильда уже никому ничего не расскажет. Потому что забудет, что такое связная речь.

Впервые за последний месяц (да и за всю свою жизнь) Кай очень ждал к ужину мать, надеясь, что рядом с Гретой женушка будет вести себя более сдержанно и как минимум не рискнет предпринять что-то опасное для него.

А в том, что красотка сделает все возможное, дабы обезопасить себя и не позволить мужу стать прежним, Кай не сомневался ни секунды.

Так, не стоит пускать дело на самотек, гадая, – придет маменька или нет, – пора брать инициативу в руки. Раз уж он все равно сегодня не сможет полноценно противостоять замыслам Брунгильды, смысла контролировать расходование силы нет.

Очередной поход в туалет, и через пять минут Грета, до этого момента не собиравшаяся снова портить себе аппетит видом чавкающего и рыгающего сына, передумала. Она поняла, что Кая рано пока оставлять наедине с жадной до секса и плохо себя контролирующей женой, Брунгильда может все испортить. Так что придется сегодня ужинать с сыном и невесткой.

Кай открыл глаза и с удивлением обнаружил стекающую по виску струйку пота. На программирование матери пришлось потратить гораздо больше сил, чем раньше.

Вернее, не на собственно программирование, а на преодоление защитного действия ее браслета. Похоже, эти штуки действительно серьезно усовершенствовали за прошедшие два месяца.

Тем более не стоит торопиться с крошкой Бру. Она, в отличие от Греты, рядом с «любимым» супругом всегда немного настороже, ведь нежной женушке есть чего бояться…