Ухожу в монастырь!

Оставшееся до ужина время Кай снова провел перед экраном ноутбука, со слезами и хлюпаньем следя за грустными и опасными приключениями Белоснежки.

Когда дверь за спиной поехала в сторону и послышалось бренчание сервировочной тележки, Кай даже головы не повернул – у него же финал сказки, интрига, какие там гости!

Правильные гости, но почему-то не все. Обслуга для сервировки и Брунгильда. И все. А где же маменька? Он ведь оставил ее с четкой установкой – сегодня вечером быть здесь, в квартире сына, чтобы контролировать поведение невестки!

Наверное, просто задержалась. Отсюда, из экранированной комнаты, Кай отыскать Грету не мог. А отыскать не помешало бы, крошка Бру, похоже, настроена более чем решительно, ишь, как вырядилась! Словно на бал, а не на семейный ужин, да еще и с придурком.

Легкое воздушное платье из полупрозрачной ткани, сквозь которую видны тоненькие полоски кружевного белья, на шее и руках – металлическое кружево колье и браслетов, выполненных в технике скани. Длинные волосы цвета платины убраны в гладкую прическу, в ушах мерцают серебристые, в цвет глаз, клипсы. Или серьги – Кай толком не разглядел. Да и какая разница, какой там механизм прицепа к ушам, его сейчас волновало совсем другое – где Грета? И что задумала Брунгильда?

Соблазнить его? Так для соблазнения полудурка все эти ухищрения ни к чему, перед ним надо просто раздеться, да и все.

Ох, не к добру это все, не к добру!

А к проблеме. К серьезной такой проблеме, с которой надо было срочно что-то делать.

Потому что он не «слышал» Брунгильду! Совсем. Словно на него снова надели тот шлем.

А значит, все эти «украшения» на самом деле – хитроумная защита, более совершенная, чем браслеты.

Впрочем, вполне возможно, что и не более, просто рассредоточена гораздо эффективнее: акцент сделан на область головы – колье на шее и клипсы в ушах. Ну, и браслет, для усиления действия.

И что с этой красотищей теперь делать?

Ничего другого, кроме грубого насилия – сорвать всю хрень, – Каю в голову не приходило. Может, и топталось где-то неподалеку, но зайти не спешило.

Ладно, будем действовать по обстоятельствам. А там, может, и матушка прибыть изволят.

Парочка из обслуги (на этот раз другая) как раз закончила сервировать стол и торопливо выкатилась из апартаментов вслед за тележкой. Брунгильда, все это время сидевшая со скучающим видом в кресле, поднялась и медленно, грациозно покачивая бедрами, направилась к месту обитания Кая – дивану.

Приблизившись, пару мгновений стояла молча, в упор рассматривая увлеченного происходящим на экране мужа, затем негромко окликнула:

– Кай!

Ноль реакции.

– Кай, пора ужинать. Я пришла. Ты ведь меня ждал, я знаю!

И тонкие пальцы пощекотали в области уха.

На это сексуально озабоченный придурок обязан был отреагировать. Он и отреагировал, подпрыгнув от радости и немедленно пустив слюни:

– Жена пишла! Жена! Челювать-обнимать-трогать! Ура!

Ноутбук был брошен в угол дивана, а не ожидавшая такой прыти женушка подвергнута охальному облапыванию. Причем такому грубому и неуклюжему, что колье на подвергшейся надругательству груди не выдержало натиска и расстегнулось.

Брунгильда попыталась подхватить его, но Кай не позволил. Он ведь возбудившийся кретин, жаждущий немедленного секса, так что готовьтесь, милочка, к грубому изнасилованию.

Возбужденно всхрюкаивая и капая слюной, Кай повалил жену на пол и начал елозить по ней губами, не забывая выкрикивать свой речитатив:

– Челювать-обнимать-трогать!

Вслед за колье последовали и клипсы (это, к счастью, оказались действительно клипсы, так что травмировать нежные мочки ушей не пришлось), и Кай едва не задохнулся от оглушающего, не дающего дышать потока ненависти, хлынувшего от Брунгильды. Защиты на ней почти не осталось, и Кай теперь «слышал» жену. Хорошо слышал, даже слишком хорошо…

В ней больше не было ни капли любви по отношению к мужу. Если раньше женщина действительно любила Кая, пусть по-своему, пусть потребительски, но любила, то теперь она буквально пылала отвращением и ненавистью.

А в глазах… В ледяном серебре глаз отвращение и ненависть тоже были. Но сейчас там вспыхнуло и все больше разгоралось победное торжество.

Странно. С чего бы это? Лежит на полу, распластанная, как жаба, толком сопротивления оказать не может, ее сейчас грубо попользуют на потеху соглядатаям. Хотя доводить дело до конца Кай не собирался, он предполагал в последний момент отпустить жену, чтобы она смогла убежать. Но Брунгильда-то этого не знала!

Однако серебряное торжество разгоралось все ярче и ярче, женщина даже прекратила сопротивление, она больше не дергалась, не царапалась и не кололась своим браслетом, а расслабленно лежала на полу, словно ожидая чего-то…

Стоп! Кололась?! В пылу борьбы Кай не обратил внимания на легкий укол в шею, сосредоточенный на нейтрализации ее зубов и длиннющих ногтей, лишь удивился отвлеченно – комары, что ли?

Но теперь понял – не комары…

В голове зашумело, руки и ноги стали стремительно тяжелеть, а тело – неметь, словно под анестезией.

Но самое страшное – неметь стал и его разум. И ментальная сила. И воля…